Перед кем Путин стал на колени
Гражданин Путин, считающий себя президентом России, открыл в Гатчине памятник российскому императору Александру III.
Став на колено, Путин возложил цветы к памятнику, и, отойдя, сказал:
- Супер! Скала! И человек – скала, и по делам своим. По характеру...
Из биографии Александра III, Первая Красная большевистская энциклопедия
" АЛЕКСАНДР III, русский император (р. 1845, вступил на престол 1881, ум. 1894), сын Александра II. Сделался наследником престола случайно, благодаря смерти своего старшего брата, Николая (ум. 1865), на к-ром сосредоточивались все надежды царской семьи. Воспитанием будущего А. III занимались мало - его не выучили даже как следует грамоте, он писал по-русски без всякой орфографии и плохо знал иностранные языки; по традиции, установившейся в потомстве Павла, его, как второго сына, готовили исключительно к военной службе.
Отчасти это объяснялось и тугими способностями будущего императора. Колосс в физическом отношении, толстый, вялый, апатичный, известный в семье под прозвищем "мопса" и "бычка", А. представлял собою на редкость неблагодарного слушателя для своих профессоров, из к-рых он привязался к одному Победоносцеву (тогда профессору права), сохранившему влияние на А. на всю жизнь. Этому способствовало и то, что из основных романовских качеств в А. особенно было развито ханжество (в его переписке постоянно мелькают иконы, лампады, мощи, архиереи и игуменьи), а Победоносцев был или находил нужным казаться "истинно православным человеком".
Александр III, по своей умственной ограниченности, не способен был представить себе иного строя, кроме самодержавного, и, кроме того, инстинктивно ненавидел все западно-европейское ненавистью невежды к тому, чего он не знает.
Года через два, окончательно освободившись от влияния Лориса и его кружка, он писал Победоносцеву:
"Я слишком глубоко убежден в безобразии представительного выборного начала, чтобы когда-либо допустить его в России в том виде, как оно существует во всей Европе."
Был издан манифест, в к-ром А. возвещал о своей вере "в силу истины самодержавной власти, к-рую мы (А.) призваны утверждать и охранять для блага народного от всяких на нее поползновений".
Политическое одиночество, в к-ром он (А.) очутился, доставалось нелегко. Еще в декабре 1881 он писал своему учителю: "...Так отчаянно тяжело бывает по временам, что если бы я не верил в бога и в его неограниченную милость, конечно, не оставалось бы ничего другого, как пустить себе пулю в лоб". К этому присоединялся панический страх перед покушениями, перед заговорами и т. п., от к-рого А. не мог уже отделаться до конца жизни.
В придворных кругах рассказывали о трагических историях, происходивших на этой почве: напр. об убийстве А-ом своего адъютанта, хотевшего спрятать от царя закуренную папироску,а тому показалось, что адъютант держит за спиной бомбу и т. д. В эту же связь ходившие тогда слухи ставили и неожиданную смерть Скобелева,- будто бы отравленного по приказанию А. III. Время от времени, отдельные реальные факты оживляли это кошмарное настроение и оправдывали его [покушение 1 марта 1887 А. И. Ульянова (см.) и др.. крушение царского поезда в Борках в окт. 1888 и т. п.].
Чтобы подбодрить себя, А. все больше и больше пил (выпивать он начал, еще будучи наследником, как видно из его дневника). Под конец он обратился в запойного пьяницу; каждый вечер кончался тем. что А., распив со своим главным телохранителем, ген. Черевиным, по бутылке коньяку (к-рый они от императрицы Марии Федоровны прятали в сапоги), валялся на полу среди дворцовой гостиной, визжал, барахтался и хватал за ноги проходивших.
Борьба его министра "просвещения" Делянова со всеобщим обучением (знаменитый циркуляр о "детях прачек, мелких лавочников" и т. д.) также находила с его стороны полную поддержку.
На показании одной из участниц покушения 1 марта 1887, по паспорту крестьянки, где она говорила что "заботилась о том, чтобы приготовить сына в гимназию", А. написал: "это-то и ужасно: мужик, а тоже лезет в гимназию".
Но особенным сочувствием А. пользовались еврейские погромы: "а я, знаете, признаться и сам рад, когда евреев бьют", сказано было одному генералу, жаловавшемуся, что войска радуются, когда бьют евреев.
Индивидуальной чертой А., отличавшей его, как от его отца, так и от его сына, была его крайняя личная грубость. После смерти Павла самодержцы, обыкновенно, внешне бывали люди воспитанные: А. держал себя так, что слухи о затрещине, к-рую он будто бы дал тому или другому министру, казались правдоподобными. Некоторые "высочайшие резолюции", вышедшие из-под его пера, стяжали себе широчайшую популярность ("немедленно убрать эту свинью", по поводу директора деп. полиции Дурново, и т. п.).
А. умер в окт. 1894 от хронического воспаления почек и водянки, явившихся последствием, гл. обр., его алкоголизма, в сравнительно молодых годах, не дожив и до 50 лет. Несомненно, что атмосфера панического ужаса, в к-рой он жил, сильно способствовала разрушению его здоровья - как она же была и первопричиной его запоя."
P.S. Полу-анекдот
Путешественник Н.Н. Миклухо-Маклай, долго живший в Новой Гвинее, отправил письмо Александру III, в котором написал, какой прекрасный народ папуасы, и предложил включить их в состав Российской империи.
На что Александр III наложил резолюцию:
"Не надо, у меня своих папуасов хватает."