РОЖДЕСТВЕНСКИЕ СКАЗКИ. 10 ПРИМЕРОВ ТОГО, КАК ПУТИН ОБМАНУЛ РОССИЯН НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ
The Insider продолжает вести постоянную рубрику о том, как Владимир Путин в ходе публичных выступлений вводит россиян в заблуждение. Ранее мы уже приводили 3 факта, о которых соврал Владимир Путин в обращении к Федеральному Собранию, 5 фактов, о которых соврал Путин на «прямой линии», а также 5 фактов, которые президент переврал на пресс-конференции 2015 года. В ходе сегодняшней пресс-конференции Владимир Путин также не упустил возможности обмануть россиян и сделал это, по подсчетам The Insider, не менее 10 раз.
1. О росте промышленного производства
По основному показателю – ВВП страны – в прошлом году у нас был спад 3,7 процента. В этом году будет тоже небольшое снижение, но это уже не 3,7, мы думали, что это будет около единицы, потом скорректировали, сказали, что где-то 0,7, потом 0,6. За ноябрь мы наблюдаем небольшой рост ВВП страны. И скорее всего, по году у нас и будет минус 0,5–0,6.
За счёт чего происходит этот рост? За счёт роста в некоторых отраслях реального сектора экономики. Это в машиностроении, у нас плюсы по грузовикам, по тяжёлому машиностроению, по дорожной технике, по транспортному машиностроению, по химии, по лёгкой и перерабатывающей промышленности, по сельскому хозяйству, естественно. Там рост вообще серьёзный, в прошлом году был 2,6 процента, в этом году мы планировали 3,2, на данный момент времени – 4,1, по году будет не меньше четырёх. Вот по этому показателю, я считаю, что динамика очень хорошая, надо её сохранить.
Как уже писал The Insider, Путин любит выдавать сезонные всплески за рост ВВП и промышленности. Так он сделал и в этот раз. В реальности же роста не наблюдается, промышленное производство стагнирует, в измерении октябрь к октябрю оно показывает спад 0,2%, причем если в добывающей промышленности наблюдается подъем около 2%, то в обрабатывающих — снижение.
2. О небольшом снижении резервов
Да, Резервный фонд правительства немножко сократился, но ФНБ остался практически неизменным. Резервы правительства остаются на уровне 100 миллиардов долларов, при этом золотовалютные резервы Центрального банка даже немножко подросли. Если в начале года это было 368, по-моему, миллиардов, сегодня это уже под 400 – 385 с небольшим. То есть по этому показателю у нас всё в порядке, и это хорошая подушка безопасности.
Немножко — это практически вдвое. На 1 декабря 2015 года резервный фонд составлял $59,35 млрд., на 1 декабря 2016 года — $31,30 млрд. Такими темпами Резервный фонд исчерпается уже в следующем году (что, собственно, и прогнозирует Минфин). Кстати, общие резервы ЦБ все-таки тоже не под 400, а $379 млрд.
3. О потенциальном агрессоре
Честно говоря, меня немножко удивило высказывание других официальных представителей действующей Администрации, которые почему-то начали доказывать, что вооружённые силы Соединённых Штатов являются самыми мощными в мире. А с этим-то никто и не спорил. Если Вы внимательно слушали, что я вчера говорил, я говорил об укреплении ядерной триады и в заключение сказал о том, что Российская Федерация сегодня сильнее любого потенциального – внимание! – агрессора. Это очень важно. Не случайно я об этом сказал. Что такое агрессор? Это тот, кто потенциально может напасть на Российскую Федерацию. Вот мы сильнее любого потенциального агрессора, я могу и сейчас повторить это.
Если Путин не спорит, что вооруженные силы США мощнее, но утверждает что России сильнее потенциального агрессора, из этого следует, что США не являются потенциальным агрессором, то есть, в определении Путина, потенциально не могут напасть на Россию. The Insider не собирается оспаривать это утверждение, однако в таком случае возникает вопрос: кто же писал Военную доктрину РФ, где совершенно недвусмысленно сказано:
Основные внешние военные опасности:
а) наращивание силового потенциала Организации Североатлантического договора (НАТО) и наделение ее глобальными функциями, реализуемыми в нарушение норм международного права, приближение военной инфраструктуры стран — членов НАТО к границам Российской Федерации, в том числе путем дальнейшего расширения блока;
Если США и НАТО потенциально не могут напасть на Россию, то почему наращивание ими военного потенциала — это основная военная опасность для России? Может быть, речь о том, что Путин видит угрозу лишь в НАТО, но США после победы Трампа стали нам дружественной страной? Однако в новой концепции внешней политики, подписанной уже после победы Трампа, мы читаем следующее:
«Россия не признает экстерриториального осуществления США своей юрисдикции вне рамок международного права, не приемлет попыток оказания военного, политического, экономического или иного давления и оставляет за собой право жестко реагировать на недружественные действия, в том числе путем укрепления национальной обороны и принятия зеркальных или асимметричных мер».
4. О недоказанном допинге
Прежде всего допинг как таковой и проблема допинга. Во-первых, в России никогда не создавалось, это просто невозможно – и мы будем делать всё, чтобы этого никогда и не было, – никакой государственной системы допинга и поддержки допинга. Это первое, я хочу ещё раз это сказать. Если говорить о так называемых информаторах, которые убежали за границу и сдают всё подряд или чего-то придумывают, может быть, уже, хотел бы что сказать. Я уже не помню фамилию этого гражданина, который удрал, он возглавлял у нас Российское антидопинговое агентство. Он же до этого где работал? В Канаде. А потом что он делал? Приезжал в Россию и, будучи назначенным на высокую должность, таскал сюда всякую гадость.
Здесь Владимир Путин использует любимый прием — переходит на личности и пытается дискредитировать источник информации вместо ответа на критику. Но даже если Родченков такой жулик и мошенник (непонятно, правда, зачем тогда правительство терпело его во главе антидопингового агентства), это едва ли может поставить под сомнение факты, обнаруженные в докладе Макларена, так как, во-первых, среди свидетелей помимо Григория Родченкова выступали бывший сотрудник РУСАДА Виталий Степанов, бывшая легкоатлетка Юлия Степанова и целый ряд других свидетелей, имена которых не назывались из соображений безопасности, хотя они, по признанию Макларена, «предоставили очень надёжные перекрестные доказательства». Напомним, в докладе представлено множество доказательств того, что Министерство спорта руководило манипуляцией результатов анализов при активном участии и содействии сотрудников ФСБ (лично подменявших образцы мочи).
Более того, главным доказательством масштабных фальсификаций являются вовсе не показания свидетелей, а воспроизводимые экспертизы, подчеркивается во второй части доклада: «Подмена образцов мочи российских атлетов в Сочи получила дополнительное подтверждение; кроме этого установлено, что она не прекратилась с зимней Олимпиадой. Техника подмены, отточенная в Сочи, стала регулярной, ежемесячной практикой московской лаборатории применительно и к летним видам спорта. Это подтверждается дальнейшим анализом ДНК и солевого состава проб».
5. О «каких-то» хакерах
«Какие-то хакеры вскрыли, допустим, почту руководства Демократической партии США. Какие-то хакеры это сделали. Но, как совершенно правильно сказал избранный Президент, кто знает, что это за хакеры? Может, они в другой стране находились, а не в России. Может быть, кто-то просто лежа на диване или в кровати это сделал. А сейчас ведь очень легко показать страну происхождения атаки, будучи совсем в другом месте. Но разве это главное? Главное, на мой взгляд, – это суть информации, которую хакеры предоставили общественному мнению»
Владимиру Путину хорошо известно, что это за хакеры, так как обе группировки, участвовавшие во взломе Демократической партии (Fancy Bear и Cozy Bear), имеют прямое отношение к российским спецслужбам, и помимо Демпартии США, а также различных военных объектов НАТО атаковали также российских оппозиционных активистов, журналистов и членов НКО. Аргумент Путина о том, что факт связи хакеров с Кремлем не имеет значения, также представляется спорным: во-первых, это влияет на избирательность выкладок (скажем, кремлевские хакеры взломали и республиканскую партию, но в Викиликс ее переписку «сливать» не стали), а во-вторых, согласно международному праву, подобные хакерские атаки на политические партии и, тем более, объекты инфраструктуры и военные объекты, могут трактоваться как нарушение суверенитета и даже акт международной агрессии.