Стихи и короткие рассказы.

[HoneyComb]

Мне попался очень интересный рассказ по-английски, написаный с заданием использовать не больше 50 слов. Супер-короткий. Я ставлю английский вариант и мой несовершенный перевод для тех, кто не читает на английском. Оцените, по-моему, очень здорово.

Класс!:rofl:

[Milonguera]

Лидия Левина
Руководство для начинающих ведьм

Моя бабушка по отцу была ведьмой. Настоящей. Вы, конечно, не поверите. Я бы тоже сомневалась. Если б однажды случайно не увидела, как бабуля наводит порчу на соседа по дачному поселку, владельца одного из крупнейших столичных банков.
Это случилось через месяц после смерти моего отца, которого сбил на машине 17-летний сынок того самого банкира. Как это водится, судебное разбирательство проводилось наспех, потому что минимальный, да и то условный срок был давно уже оплачен, «учитывая смягчающие обстоятельства, возраст подсудимого и отличные характеристики».После суда бабуля, которая сильно сдала в последнее время, остановилась напротив ворот соседской дачи и стала что-то бормотать. Опасаясь за ее разум, я выскочила и почти силой потащила бабку домой...

В ночь после вынесения приговора дача соседа вспыхнула, а через некоторое время раздался взрыв в гараже – это рванул бензобак. По счастью, гостям, находившимся в доме, удалось выскочить, а вот хозяевам не повезло…
Бабуля потом недолго протянула. Умирая, она передала мне Книгу. Вон она стоит на третьей полке среди другой специальной литературы. Обычный формат, шершавый переплет цвета маренго. Никому и в голову не придет, что это – « Книга заклинаний» или попросту «Руководство для начинающих ведьм». Потому что на обложке значится «Источники электропитания РЭА. Справочник», а никто из моих знакомых не интересуется литературой подобного рода.

Стать настоящей ведьмой на самом деле не так уж сложно. Нужно лишь тщательно изучить предложенные в «Руководстве» заклинания и формулы и применить их на практике.Конечно, до бабушки мне еще далеко, но я уже многое умею. Например, подстроить погоду под собственное настроение. Или вытянуть на экзамене тот самый билет, который знаю. Покупая лотерейный билет,я уверена, что он непременно окажется выигрышным.Когда подхожу к остановке, подъезжает именно тот автобус, который мне нужен.В день покупок в выбранном мной магазине непременно объявляется распродажа. И, наконец, отправив свое резюме в самую престижную фирму, я заранее знала, что из двухсот предложенных кандидатур выберут именно мою. В общем, теперь вы понимаете, почему в моей жизни все складывается так легко?

А недавно я начала изучать главный раздел «Руководства» - «Искусство обольщения». Объект, конечно, выбрала самый достойный. Это сотрудник фирмы, в которой я работаю. Не директор, правда, но начальник отдела. Перечислять все его достоинства не буду, просто представьте себе мужчину вашей мечты. Это и есть Он.

При всех своих достоинствах он обладает всего лишь одним крошечным недостатком. Вы догадались, каким? Да, он женат. Конечно, мне достаточно всего лишь посмотреть на его жену и мысленно произнести соответствующее заклинание, и через пару месяцев уже я, а не она будет счастливой супругой. Но я не тороплюсь. Наши отношения с Ним пока на стадии романтических, и мне хочется продлить этот период. К тому же так приятно быть в центре всеобщего внимания и чувствовать на себе завистливые взгляды других сотрудниц, среди которых, признаться, найдутся и получше меня. А им отведена лишь роль наблюдательниц.

Сегодня мои наблюдательницы столпились у окна и что-то обсуждают.
- Лиз, а Лиз, - не выдерживает одна, - иди, посмотри, кто к нам пожаловал!
Иду, конечно, хоть и знаю уже, кого увижу, ведь курс ясновидения – один из первых разделов «Руководства».
Вот он, мой избранник. Стоит у входа с неизменным букетом в руках. А перед ним… да, я ее несколько по-другому себе представляла. Маленькая, худенькая, в круглых очках, такая жалкая. Он кричит на нее. Не стесняясь в выражениях. Этот крик не проникает сюда, на девятый этаж, сквозь тонированные стекла, но я его слышу. Прохожие оборачиваются. Он грубо хватает ее за плечо и разворачивает к себе спиной. Он. Мужчина моей мечты. Мой самый-самый.Обаятельный, добрый, умный. Лицо искажено злобой. Букет под мышкой – закуривает, чтобы успокоиться. Она идет, опустив плечи. И вот уже ее худенькая фигурка в сером плаще затеряна в толпе. А он даже и не смотрит ей вслед. Потому что ждет другую женщину. Меня.

Я спускаюсь по лестнице к другому выходу. Дверь хлопает от сквозняка. На небе-то, оказывается, тучи, и уже дождик накрапывает. А я без зонта. Зачем нужен зонт, если я третью неделю не езжу общественным транспортом? Но теперь придется. Добегу до метро под дождем, ничего страшного. А дома отключу телефон и сварю себе кофе.
И книгу в шершавой обложке цвета маренго я больше доставать не буду. Пусть пылится на своей третьей полке.

[Milonguera]

Из Евгения Петрова:

***

В юбилейные дни.
— Смотрела “Горе от ума” Грибоедова. Вещица ничего себе, только сплошь поговорки и всем знакомые цитаты.

***

В редакцию журнала “Огонек” принес свои стихи молодой, но уже популярный поэт С. К-ов. Продекламировав несколько последних поэм, С. К-ов начал рассказывать свою биографию.
— Недавно мне исполнилось 18 лет. Кстати, — добавил он, — я родился в тот день, когда умер Лев Толстой.
— Вот уж подлинно, — воскликнул секретарь редакции, — беда никогда не приходит одна!

***

В редакции толстого журнала.
— Скажите, как вы стали литературным критиком?
— Я, знаете ли, с детства чувствую отвращение к литературе.

***

Рецензент вбегает к редактору.
— Ради бога! Надо в мой отзыв внести поправку: оказывается, вчера шла не “Любовь Махровая”, а “Снасти трещат”. Остальное все так и оставьте.

***

ЗАВИСТЬ — МЕЛКОЕ ЧУВСТВО

При посещении комнаты своего приятеля по службе обладатель партбилета № 0035934 завистливо воскликнул:
— Культурно живет, собака! Стены у него газетами оклеены.

***

ПРОВИНЦИЯ

— Купите, гражданин, курочку!
— А свежая ли она?
— Будьте благонадежны. Прямо из-под автомобиля.

***

А в водку, не иначе, подмешивают что-то: вчера выпил две бутылки и почувствовал себя скверно.

***

— Дайте мне что-нибудь такое, чтоб с одной стороны было бы веселым, а с другой — идеологически выдержанным.
— Возьмите граммофонную пластинку. С одной стороны фокстрот, а с другой — речь тов. Калинина.

[Aurbo]

По окну бежит паук,
Я хочу его убить.
Но потом же будет дождь,
Вот такая вот фигня.

[spetrunina]

http://super-babka.com/rasskazy.shtml Это офигенно

[Milonguera]

http://super-babka.com/rasskazy.shtml Это офигенно

любопытно, спасибо, что поделились.
этакое обращение к мистике...

А вот пример мистики от известного автора.

Александр Грин.
Белый шар

Первый удар грома был оглушителен и резок, как взрыв.
Разговор оборвался. Сантус, сохраняя запальчивое выражение лица, с каким только что перешел к угрозам, сжал рукой свою длинную бороду и посмотрел на расстроенного Кадудара так, как будто гром вполне выражал его настроение, - даже подкреплял последние слова Сантуса, разразившись одновременно. Эти последние слова были:
- Более - ни одного дня!
Кадудар мог бы сравнить их с молнией. Но ему было не до сравнений. Срок взноса арендной платы минул месяц назад, между тем дожди затопили весь урожай. И у него не было никакого денежного запаса.
Как всегда, если один человек сказал что-нибудь непреложно, а другой потерял надежду найти сколько-нибудь трезвое возражение, длится еще некоторое время молчаливый взаимный разговор на ту же тему.
"Злобное, тупое животное! - подумал Кадудар. - Как мог я заставлять себя думать, думать насильно, что такой живодер способен улыбнуться по-человечески".
"Жалкий пес! - думал Сантус. - Ты должен знать, что меня просить бесполезно. Мне нет дела до того, есть у тебя деньги или нет. Отдай мое. Плати аренду и ступай вон, иначе я выселю тебя на точном основании статей закона".
Второй удар грома охватил небо и отозвался в оконном стекле мгновенным жалобным звоном. Волнистые стены туч плыли стоймя над лесом, иногда опуская к земле свитки тумана, цепляющиеся за кусты, подобно клубам дыма паровозной трубы. Налетел хаос грозы. Уже перелетели с края на край мрачных бездн огненные росчерки невидимого пера, потрясая искаженным светом мигающее
огромное пространство. Вверху все слилось в мрак. Низы дышали еще некоторое время синеватыми просветами, но и это исчезло; наступила ночь среди дня. Затем этот хлещущий потоками воды мрак подвергся бесчисленным, непрерывным, режущим глаза падениям неистовых молний, разбегающихся среди небесных стремнин зигзагами адских стрижей, среди умопомрачительного грохота, способного, казалось, вызвать землетрясение. В комнате было то темно, то светло, как от пожара, причем эта смена противоположных эффектов происходила с быстротой стука часов. Кадудару казалось, что Сантус скачет на своем стуле.
- Серьезное дело! - сказал он, беря шляпу. - Закройте окно.
- Зачем? - холодно отозвался Сантус.
- Это гроза не шуточная. Опасно в такой час сидеть с раскрытым окном.
- Ну, что же, - возразил Сантус, - если меня убьет, то, как вы знаете, после меня не остается наследников. Ваш долг исчезнет, как дым.
Вексель все еще лежал на столе, и Кадудар резонно подумал, что здесь наследники ни при чем. Действительно, порази Сантуса гром, ничего не стоило бы расправиться с этим клочком бумаги. Просто Сантус подсмеивался.
- Я не понимаю вас, - сказал Кадудар и сделал шаг к двери. - Мне не до шуток. Прощайте.
- Останьтесь, - сказал Сантус, - хотя ваш дом близко, но в такую погоду вы подвергаетесь серьезной опасности.
- Пропадет долг? - язвительно спросил Кадудар.
- Совершенно верно. А я не люблю терять своих денег.
- В таком случае я доставлю вам несколько неприятных минут, - Кадудар открыл дверь. - Пусть я промокну, как собака, но под защитой вашего крова оставаться я не хочу.
Он замер. Небольшой светящийся шар, скатанный как бы из прозрачного снега, в едва уловимом дыме электрической эманации, вошел в комнату - мимо лица Кадудара. Его волосы трещали и поднялись дыбом прежде, чем ужас запустил зубы в его сердце. Шар плавно пронесся в воздухе, замедлил движение и остановился над плечом Сантуса, как бы рассматривая человека в упор, не зная еще, что сделать, - спалить его или поиграть.
Сантус не шевелился так же, как не шевелился и Кадудар: оба не имели сил даже перевести дух, внимали движению таинственного шара с чувством конца. В комнате произошло нечто непостижимое. За дверцей буфета начало звенеть, как если бы там возилась человеческая рука. Дверной крючок поднялся и опустился. Занавеска взвилась вверх, трепеща, как от ветра; неясный, мучнистый свет разлился по всем углам. В это время шар был у ног
Сантуса, крутясь и передвигаясь, как солнечное пятно колеблемой за окном листвы. Он двигался с неторопливостью сытой кошки, трущейся о хозяина. Вне себя, Сантус двинул рукой, чтобы убрать стоявшее возле него ружье, но, как бы поняв его мысль, шар перекатился меж ног и занял сторожевую позицию почти у приклада.
- Кадудар, - сказал дико и тихо Сантус, - уберите ружье!
Должник помедлил не долее трех биений сердца, но все же имел силу помедлить, в то время как для Сантуса эта пауза была равна вечности.
- Отсрочка, - сказал Кадудар.
- Хорошо. Полгода. Скорей!
- Год.
- Я не спорю. Бросьте ружье в окно.
Тогда, не упуская из вида малейшего движения шаровидной молнии, описывающей вокруг ног Сантуса медленные круги, все более приближающие ее к магнетическому ружью, Кадудар, весь трясясь, перешел комнату и бросил ружье в окно. В это время он почувствовал себя так, как если б дышал огнем. Его правая рука, мгновенно, но крепко схватив со стела вексель, нанесла ему непоправимые повреждения.
Казалось, с удалением предмета, способного вызвать взрыв, шар погрузился в разочарование. Его движение изменилось. Оставив ноги Сантуса, он поднялся, прошел над столом, заставив плясать перья, и ринулся в окно. Прошло не более вздоха, как из-под ближайшего холма раздался рванувший по стеклам и ушам гром, подобный удару по голове. Молния разорвалась в дубе.
Встав, Сантус принужден был опереться о стол. Не лучше чувствовал себя и Кадудар.
- Все? - спросил Сантус. - Вы довольны?
- Дайте вексельный бланк, - спокойно ответил Кадудар, - я - не
грабитель. Я перепишу наш счет на сегодняшнее число будущего года. Таким образом, вы сохраняете и деньги и жизнь!

[Milonguera]

Борис Херсонский

***

Екатерина спросила Вольтера:
Вольтер, в чем твоя вера?

В том, что Бога сотворила культура,
а культуру сотворила натура,
у натуры губа не дура.
Бог - не лох, Он неплох как идея.
У идеи в руке фигура Пугача-лиходея,
фигура философа или царицы - как шахматная фигура.

Не обижайся, Катя, это я так, для примера,
так понятнее, в чем моя вера.

Да, натура не дура, не земля на лопате,
особо, когда облака горят на закате,
сие открыто и Кате, и пейзанке в убогой хате,
и часовому у полосатой будки
незабдуку в ружейный ствол вструмившему ради шутки,
и Божественному дитяти, и волу, и осляти.

Жизни полная мера, инкогнита терра
это и есть вера господина Вольтера.

Да, но тут тебе не Франция, а тучка над речкой,
старушка на печке, сверчок за печкой,
тарелка с гречкой, иконка над свечкой,
ни тебе французского сыра, ни иного плезира.
Календарное лето, а - комары, и вечерами сыро,
да и в ясный полдень – убого и сиро.

[Milonguera]

:grum:

Наум Сагаловский
Из Ветхого Завета

Вот вам жизненная драма, зов судьбы, накал страстей: у пророка Авраама долго не было детей. Со своей супругой Саррой прожил восемьдесят лет, вот уж Сарра стала старой, но детей всё нет и нет. А у них была служанка, как оно водилось встарь, молодая египтянка с редким именем Агарь. И без всяких "how are you", "I love you" и "just a joke" переспал пророк с Агарью, родился у них сынок - не вода текла по жилам у седого старика!

И назвали Измаилом Авраамова сынка.

Тут же сразу - крики, свары с поминанием чертей: в чём причина, что у Сарры почему-то нет детей? И Агарь, поддавши жару в разгоревшийся сыр-бор, свысока глядеть на Сарру стала с некоторых пор. Но средь этого кошмара Бог сказал: "Хала-бала!", и тогда старушка Сарра тоже сына родила! Он отмечен Божьим знаком будет много лет спустя.

И назвали Исааком Авраамово дитя.

Вот как полон чудесами Ветхий божеский Завет! Впрочем, вы уже и сами этот знаете сюжет - всё предписано судьбою. Дальше дело было так. Враждовали меж собою Измаил и Исаак, и давно понять пора бы: Измаил был бит не раз, от него пошли арабы - хуммус, алгебра, Хамас, а цветок оранжереи - Исаак - был весь в отца, от него пошли евреи - Ойстрах, шекели, маца. Оба - дети Авраама, но заклятые враги!

Жизнь сурова и упряма, ей перечить не моги.

О, библейские масштабы! Сколько лет прошло с тех пор, а евреи и арабы всё ведут жестокий спор - за высокую идею, куст, что был неопалим, Самарию, Иудею и за Иерусалим. Мы живём, растём, стареем, чтим незыблемый завет, а измученным евреям от арабов жизни нет. Нам кощунствовать негоже, но весь этот тарарам заварил - прости нас, Боже! - прародитель Авраам. Мозг ли был подёрнут хмарью, или белый свет немил? Не сношался б он с Агарью - не родился б Измаил, значит, не было б арабов, вообще о них забудь!

Мир без ихних шиш-кебабов обошёлся б как-нибудь.

Полон взор картиной странной: проживает без хлопот на земле обетованной Богом избранный народ, не тревожат слух "Кассамы", не звучит "аллах акбар", ни Аль-Кайды, ни Осамы, ни хиджабов и шальвар, и куда ни кинешь глазом, всюду тишь и благодать, а уж всякой нефти с газом - налетай, кому продать! Что бы стоило пророку не снимать свои штаны? И евреи бы, нивроку, жили мирно, без войны, всё досталось бы не зря им, прекратился б кавардак. И ООН бы на Израиль не навешивал собак.

Жизнь - подобье лотереи, неудач - не перечесть. Так что, граждане евреи, принимайте всё, как есть. Что упало, то пропало, мир - отнюдь не Божий храм.

Но не спите с кем попало, как наш предок Авраам!..

[Milonguera]

пессимистично, но талантливо

Марья Куприянова
Герда

Вот представь, идешь ты по темной улице, потерялась в городе - не ищи,
где-то дома бабушка ждет-волнуется, выключает радио, стынут щи.
А твое лицо от мороза белое, на пушистой шапке искрится снег,
что бы ты с собою теперь не сделала, все равно отыщешься по весне.
Ты - сплошное "вряд ли": улыбка нервная, голос слишком тихий, рука дрожит,
если бы тебя не назвали Гердою, ты бы и не стала, наверно, жить.
А тебе по паспорту - восемнадцатый, по глазам - не меньше, чем тридцать три.
Вот представь, допустим, любила братца ты, вырезала буковки на двери,
бабушка забрасывала вопросами, начинала плакать, ворчать, бранить.
Вы себе казались ужасно взрослыми, буркнув неразборчиво "извини",
да ныряли из дому в омут улицы, чтобы не выныривать до зари.
А потом он вырос и чуть ссутулился, приучился хмуриться и курить.

Вот представь, он вышел за сигаретами, а когда вернется - не знает сам.
А в твоих наушниках песни Летова, встречные машины - по тормозам.
Город прокажен, обезжизнен, выстужен - ледяной занозой застрял в груди.
Вот найду и все ему прямо выскажу, что это за мода - не приходить?
Где же его носит, помилуй Господи, прямо хоть из дому не выпускай!
ветер вымораживает до косточек, рельсы прозвенели - ушел трамвай.

Вот представь: в окно запулили камушком, стеклышки рассыпались горстью страз,
из осколков "Вечность" сложила бабушка, впавшая на старости лет в маразм.
На асфальт - окурки, плевки, проклятия , к небу - никотиновый фимиам.
Вот представь, найдешь ты свою Лапландию, обморозишь ноги, напьешься в хлам,
свалишься в сугроб да уснешь, и вот тебе - тут тебе и вечность, и Кай, и снег.
Может, ты проснешься, а может - оттепель, все равно отыщешься по весне.

Где-то дома к бабушке мчится "скорая", где-то на столе остывает чай.
И чего забыла ты в этом городе, если больше некого повстречать?

[Milonguera]

Эдгар Алан По
Свадебная баллада

Oбручена кольцом,
Вдыхая ладан синий,
С гирляндой над лицом,
В алмазах, под венцом, -
Не счастлива ль я ныне!

Мой муж в меня влюблен...
Но помню вечер синий,
Когда мне клялся он:
Как похоронный звон
Звучала речь, как стон
Того, кто пал, сражен, -
Того, кто счастлив ныне,

Смягчил он горечь слез
Моих в тот вечер синий;
Меня (не бред ли грез?)
На кладбище отнес,
Где мертвецу, меж роз,
Шепнула я вопрос:
"Не счастлива ль я ныне?"

Я поклялась в ответ
Ему, в тот вечер синий.
Пусть мне надежды нет,
Пусть веры в сердце нет,
Вот - апельсинный цвет:
Не счастлива ль я ныне?.

О, будь мне суждено
Длить сон и вечер синий!
Все ужасом полно
Пред тем, что свершено.
О! тот, кто мертв давно,
Не будет счастлив ныне!

Перевод В. Брюсова