Февраль полощет мокрое белье,
и снега одеяло прохудилось,
вновь, умирая возродилось,
святое нежелание мое
твоим богам молиться в упованье
на райский сад до самого утра
на астмою простуженном диване
с периной из "ни пуха, ни пера":
мне и другим, и третьим, и десятым
двадцать девятым високосным днем,
сводя повествованье к многоточью,
а рифмы - к оправданию "живем"
(с)