http://zavtra.ru/blogs/armiya_zombi_...icheskogo_raya
В мае 1920 года Алексеем Гастевым вместе с Александром Богдановым был создан Центральный Институт Труда (ЦИТ), который явился полевой, походной лаборатория победившего пролетариата. Алексей Гастев, Осип Ерманский и другие сотрудники ЦИТ в своих работах отталкивались от так называемой «системы Тэйлора», внедренной на заводах Генри Форда. Однако советские ученые пошли гораздо дальше, поскольку коммунистами труд рассматривался не как средство, а как бытие пролетариата, как его сберегаемая субстанция. В 1921 году в ЦИТ организуется специальное подразделение, Лаборатория Особых Трудовых Резервов (ЛОТР), которой руководили Александр Богданов и тогда еще совсем молодой, исполненный революционным энтузиазмом, Николай Бернштейн, ставший в дальнейшем «великим ученым». В 1923 году в своей статье «Исследование по биомеханики удара с помощью световой записи» Бернштейн заявил, что «научил мертвых забивать гвозди». Некоторые выводы из этой статьи в дальнейшем Бернштейн отразил в своей книге «Общая биомеханика. Основы учения о движениях человека», М. РИО ВЦСПС, 1926, 412с.
Проведенные исследователями ЛОТР эксперименты очень быстро привели к реальным успехам, даже к настоящему прорыву. В приведенном выше предисловии А.Богданова к книге Д.Альдини ученый с восхищением писал:
«Трупы — танцующие, сжимающие кулаки, обхватывающие сундук, которые они могут поднять втроем и не могут поодиночке, - какой прекрасный повод для мелкобуржуазных элементов закрыть глаза, зажать нос и закричать «чур меня!». Но пролетариат чужд мелкобуржуазных предрассудков, осуществляя экспроприацию нетрудовой собственности, он пересматривает и табу, введенные реакционными классами, в том числе и «табу мертвецов», подробно исследованное г-ном Фрейдом. Рабочие, прежде всего, помнят, что предметом эксперимента, а я бы сказал шире, предметом социальной реабилитации, являются тела их павших товарищей. О них принято говорить: смерть вырвала из наших рядов — и после этих слов живущим оставалась лишь беспомощная скорбь.
Я глубоко уверен, что скоро мы выйдем из состояния беспомощности и сможем ответить: да, смерть вырвала лучших. Но мы не останемся безучастными, мы, в свою очередь, вырвем вырванных из рядов смерти и вернем их в наши ряды, ряды строителей коммунизма. Тела павших будут рядом с нами, они не сразу уйдут, не сразу будут изъяты силами разложения и смерти: узы пролетарской солидарности смогут некоторое время удерживать их, опираясь на сознательную науку. Теперь у нас есть ракурс, которым не располагали ни Вольта, ни Альдини — холодильная камера...»