Alik Bahshi
08-02-2020, 01:06 PM
Алик Бахши
Хабаровский синдром Путина
Уже почти месяц население Хабаровска выходит на демонстрации с плакатами, на которых помимо призывов «свободу Фургалу», которого Путин буквально выкрал у хабаровчан, содержатся также призывы политического характера «Россия без Путина», «Путин не президент, Путин преступник», и даже криминального «Путин – вор», а то и вовсе откровенного «Пошел вон ВаВилон».
Честно говоря, подобная смелость для российского народа несколько неожиданна. Можно конечно объяснить удалённостью от Москвы, где подобная вольность жестко бы пресеклась. Но с другой стороны у Путина есть армия опричников в виде росгвардии, которую не составляло бы труда спешно перебросить в Хабаровск. Однако этого не произошло, то ли Путин не предвидел насколько серьёзны намерения хабаровчан, то ли он, как и известный пропагондон Соловьёв, посчитал, что народ это быдло, а потому не способно ни на что организоваться, то ли, после успешного обнуления, решил, что его монаршей власти уже ничто не может угрожать. Как бы там не было, момент был упущен. И сегодня вслед за Хабаровском потянулись и другие соседние города Дальнего Востока, в которых народ вышел на демонстрации в поддержку Хабаровску. А в Комсомольске-на-Амуре антипутинскую демонстрацию поддержал даже мэр города, что вовсе неслыхано для путинской России. Этак и вся Сибирь поднимется против ОПГ Путина, члены которой стоят вне закона и обогащаются за счет ограбления населения при полном его безмолвии и непротивлении, что свойственно для русского народа. Отдельные робкие попытки противления власти имели место в Москве и Питере, но, надо честно сказать, они были малочисленны и среди организаторов демонстраций не было русских. Раболепие и преклонение перед чиновником любого ранга является является одной из составляющей народного менталитета и происходящее сегодня противление московской власти я для себя объясняю отличием сибиряков от россиян. Похоже это отличие известно и Путину, который, спрятавшись в бункере, не решается на силовые действия, чтобы устранить впервые возникшую возможность освободить себя от рабского труда на галерах. Ведь, чтобы остановить этот катящийся из Сибири в сторону Москвы и всё увеличивающийся, словно снежный ком, бунтарский дух, понадобится не только гвардия опричников, но и целая армия с пушками и танками, что грозит большим пожаром, в результате которого может сгореть и галера, оставив Обнулённого без работы.
Дело в том, что Сибирь это не Россия. Известно, что в Российской империи в Сибирь из России ссылали на каторгу. Сибирь являлась местом, для преступников и бунтарей. Так моего прадеда в числе многих других поляков за неповиновение русским властям сослали в Сибирь на поселение. Ссылая в Сибирь, русские власти преследовали две цели, во-первых, удалить из Польши всех, кто не хотел подчиняться царской власти, а во-вторых, Сибирь надо было заселять и желательно христианами в пику местным не христианским народам. Таким образом, например, в Забайкалье, образовались польские поселения, жители которых и поднимали Сибирь, расчищая тайгу под посевы зерновых. В Иркутске поляки построили для себя католический костёл, где, кстати, крестили мою маму.
Позволю себе несколько слов о том какие трудности пришлось преодолеть моему прадеду, который в кандалах шел из родной польской деревни в далёкую Сибирь, оставив молодую жену. Это обстоятельство и послужило причиной его побега на Родину. Мне трудно представить, как пешком, ночами, обходя города и поселения, испытывая голод и холод, прадед добрался до дома. Какой сильной волей надо обладать, чтобы преодолеть то, что уготовила ему судьба. Конечно, он был арестован и вновь в кандалах отправлен в Сибирь, но на этот раз за ним ехала телега с домочадцами и неоходимым для обустройства в тайге инструментом и домашним скарбом, из которого швейная машинка «Зингер» послужила ещё и маме в Баку. Надо сказать прадед был мужик, как говорится хозяйственный, и семья на новом месте имела всё необходимое для нормальной жизни. Опущу подробности, но со временем он стал авторитетным старостой в сибирской деревне, с которым считались и следовали его советам. Всё шло хорошо, пока не появился человек с ружьём. Прадеда моего, как не желающего идти в колхоз, вторично сослали, теперь уже из Толстого мыса в места ещё более дальние севернее Байкала, где он и погиб. После чего, как и предвидел прадед, наступил голод, который не пощадил ни тех у кого отобрали всё в колхоз, ни тех, кто пришел с ружьём. Люди, чтобы как-то наполнить желудок, ели молодую берёзовую кору и умирали в страшных муках от заворота кишок.
Это я к тому, что выжившие и их потомки, и представляют сегодня тот закалённый сибирский народ, который может составить большую проблему для путинских воров и кормящихся с их подачек думских чиновников, судей и прочих мудозвонов.
02.08.2020
Хабаровский синдром Путина
Уже почти месяц население Хабаровска выходит на демонстрации с плакатами, на которых помимо призывов «свободу Фургалу», которого Путин буквально выкрал у хабаровчан, содержатся также призывы политического характера «Россия без Путина», «Путин не президент, Путин преступник», и даже криминального «Путин – вор», а то и вовсе откровенного «Пошел вон ВаВилон».
Честно говоря, подобная смелость для российского народа несколько неожиданна. Можно конечно объяснить удалённостью от Москвы, где подобная вольность жестко бы пресеклась. Но с другой стороны у Путина есть армия опричников в виде росгвардии, которую не составляло бы труда спешно перебросить в Хабаровск. Однако этого не произошло, то ли Путин не предвидел насколько серьёзны намерения хабаровчан, то ли он, как и известный пропагондон Соловьёв, посчитал, что народ это быдло, а потому не способно ни на что организоваться, то ли, после успешного обнуления, решил, что его монаршей власти уже ничто не может угрожать. Как бы там не было, момент был упущен. И сегодня вслед за Хабаровском потянулись и другие соседние города Дальнего Востока, в которых народ вышел на демонстрации в поддержку Хабаровску. А в Комсомольске-на-Амуре антипутинскую демонстрацию поддержал даже мэр города, что вовсе неслыхано для путинской России. Этак и вся Сибирь поднимется против ОПГ Путина, члены которой стоят вне закона и обогащаются за счет ограбления населения при полном его безмолвии и непротивлении, что свойственно для русского народа. Отдельные робкие попытки противления власти имели место в Москве и Питере, но, надо честно сказать, они были малочисленны и среди организаторов демонстраций не было русских. Раболепие и преклонение перед чиновником любого ранга является является одной из составляющей народного менталитета и происходящее сегодня противление московской власти я для себя объясняю отличием сибиряков от россиян. Похоже это отличие известно и Путину, который, спрятавшись в бункере, не решается на силовые действия, чтобы устранить впервые возникшую возможность освободить себя от рабского труда на галерах. Ведь, чтобы остановить этот катящийся из Сибири в сторону Москвы и всё увеличивающийся, словно снежный ком, бунтарский дух, понадобится не только гвардия опричников, но и целая армия с пушками и танками, что грозит большим пожаром, в результате которого может сгореть и галера, оставив Обнулённого без работы.
Дело в том, что Сибирь это не Россия. Известно, что в Российской империи в Сибирь из России ссылали на каторгу. Сибирь являлась местом, для преступников и бунтарей. Так моего прадеда в числе многих других поляков за неповиновение русским властям сослали в Сибирь на поселение. Ссылая в Сибирь, русские власти преследовали две цели, во-первых, удалить из Польши всех, кто не хотел подчиняться царской власти, а во-вторых, Сибирь надо было заселять и желательно христианами в пику местным не христианским народам. Таким образом, например, в Забайкалье, образовались польские поселения, жители которых и поднимали Сибирь, расчищая тайгу под посевы зерновых. В Иркутске поляки построили для себя католический костёл, где, кстати, крестили мою маму.
Позволю себе несколько слов о том какие трудности пришлось преодолеть моему прадеду, который в кандалах шел из родной польской деревни в далёкую Сибирь, оставив молодую жену. Это обстоятельство и послужило причиной его побега на Родину. Мне трудно представить, как пешком, ночами, обходя города и поселения, испытывая голод и холод, прадед добрался до дома. Какой сильной волей надо обладать, чтобы преодолеть то, что уготовила ему судьба. Конечно, он был арестован и вновь в кандалах отправлен в Сибирь, но на этот раз за ним ехала телега с домочадцами и неоходимым для обустройства в тайге инструментом и домашним скарбом, из которого швейная машинка «Зингер» послужила ещё и маме в Баку. Надо сказать прадед был мужик, как говорится хозяйственный, и семья на новом месте имела всё необходимое для нормальной жизни. Опущу подробности, но со временем он стал авторитетным старостой в сибирской деревне, с которым считались и следовали его советам. Всё шло хорошо, пока не появился человек с ружьём. Прадеда моего, как не желающего идти в колхоз, вторично сослали, теперь уже из Толстого мыса в места ещё более дальние севернее Байкала, где он и погиб. После чего, как и предвидел прадед, наступил голод, который не пощадил ни тех у кого отобрали всё в колхоз, ни тех, кто пришел с ружьём. Люди, чтобы как-то наполнить желудок, ели молодую берёзовую кору и умирали в страшных муках от заворота кишок.
Это я к тому, что выжившие и их потомки, и представляют сегодня тот закалённый сибирский народ, который может составить большую проблему для путинских воров и кормящихся с их подачек думских чиновников, судей и прочих мудозвонов.
02.08.2020