View Full Version : Загадка американской души
Не мое,с соседнего форума :)
11,12 - Март /Огонек -2003
ЗАГАДКА АМЕРИКАНСКОЙ ДУШИ
Я привожу ниже выдержки из публикации психолога Ады Баскиной напечатаной в Огоньке -11.12 Март 2003 О психологии американцев.
Автор этих заметок долго жила и работала в Америке. В результате у нее родилась книга об особом подвиде человека -- <американус вульгарис>. Книга сейчас готовится к печати
ОПТИМИЗМ
Американцы привыкли смотреть на жизнь with positive, то есть положительно. Это такая широко распространенная идеология, или, как здесь говорят, концепция. Я бы назвала ее философией оптимизма. Сформулировать эту психологическую установку можно так: все хорошо, а должно быть еще лучше.
У моей подруги Бриджит МакДана, директора Театра музыкальной комедии в Чикаго, случилась беда: муж ушел к другой. Для Бриджит наступили черные дни. Она страдала безмерно, хотя и старалась всячески это скрывать. Однажды, утешая ее, я сказала: <Дорогая, но это все пройдет. Ты же знаешь, жизнь, она в полоску...> -- <Как это?> -- с неожиданным интересом вынырнула она из своей тоски. Я немного растерялась. Фраза эта была настолько банальна, что я даже не знала, что тут может быть непонятно. <Ну, знаешь, такие полосочки, как у зебры, -- светлая и темная, потом опять светлая, а за ней снова темная. Так и жизнь. Если в ней был период света и покоя, то его сменит период неприятностей и печалей. Но зато потом опять свет. И то и другое естественно. Она помолчала, потом спросила: Это у русских такая концепция жизни? -- Да это вроде бы у всех народов. --
Нет, у американцев не так. Мы считаем, что радость -- это норма, а горе -- патология. Его стыдятся. С ним борются. Стараются быстрее преодолеть и забыть. Неприятности -- это как болезнь. Причем болезнь стыдная.
Спросите любого американца: How are you? (Как, мол, жизнь?) Он обязательно ответит: Fine, Wonderful, Great, то есть прекрасно, замечательно, великолепно. Это, конечно, принятые клише, но они отражают четкую психологическую установку: все хорошо, потому что все должно быть хорошо. Сначала меня это раздражало, отдавало какой-то тотальной хронической фальшью.
Но потом я поняла, что это своеобразная защита от неприятностей.
Преподаватель психологии в колледже Виргинии сорокапятилетняя Шарон Коллинз сильно меня удивила. Разговор у нас шел о некоторых социально-психологических особенностях американцев. И она вдруг говорит: Вообще я считаю, что большинство граждан Америки преимущественно счастливы.
Сама Шарон производила впечатление определенно счастливого человека, но как же можно собственное состояние переносить на всех остальных сограждан? Как можно заявлять, что большинство членов общества, любого общества, преимущественно счастливы? Не в Эльдорадо же живем.
Я уж не говорю о сотнях тысяч бездомных, безработных (многих из которых сама видела на улицах и в приютах). Но куда же подевались обычные житейские несчастья -- болезни, одиночества, ссоры детей и родителей, неразделенная любовь... да мало ли неприятностей у любого человека в любой стране. Вот что делает личная удачливость, -- подумала я, -- несчастья других просто перестаешь замечать. Я попросила Шарон подробнее рассказать о себе.
-- Я рано вышла замуж. Брак был неудачным, -- начала она. -- Муж тиранил меня придирками, ревновал к учебе, к работе. В доме не стихали скандалы. Дети стали нервными, перестали улыбаться, у них намечалась хроническая депрессия.
Я не могла взять в толк, где же здесь место для счастья. Шарон заметила мое недоумение, понятливо кивнула.
-- И тогда я решилась на развод. Процедура эта шла долго. Муж отобрал у нас дом, мы остались почти без средств. Но мы сняли небольшую квартиру. Я отвела детей к психотерапевту, они вскоре пришли в себя, обрели душевный покой, повеселели. Потом я взяла в банке деньги в кредит, и мы начали строить свой дом. Это было трудно. Но нам помогали друзья. Когда дом был готов, мы почувствовали, что счастливы.
Старший мальчик сейчас учится в колледже. Хорошо учится. Недавно, правда, его ограбили, отняли деньги и немножко побили, он даже пробыл несколько дней в госпитале. Но теперь он уже здоров, не осталось никаких следов. Он очень счастливо отделался.
Для порядка я спросила еще о дочке.
-- О, дочка была два года очень счастлива. Ее бойфренд -- отличный парень. Это была такая любовь! Но его отец, протестантский священник, не знал, что мы католики. Собственно, мы не очень религиозны, в храме бываем редко. Но все равно для него это был удар, он не хотел, чтобы сын женился на католичке. И Пол, так звали молодого человека, в конце концов подчинился воле отца, уехал к себе домой, на Западное побережье.
-- Ну и как себя чувствует ваша дочь? -- спрашиваю. Картина идеально счастливой судьбы Шарон разрушается стремительно.
-- О, она очень переживала. Но теперь, через полгода, она уже справилась с этой проблемой. Теперь она больше общается со сверстниками, обрела новых друзей, недавно познакомилась с парнем, может, он станет ее новым бойфрендом.
--------
И тут я подумала, что если такое отношение к жизни свойственно большинству американцев, то они и в самом деле... ну если не счастливы, то, как бы это сказать поточнее, устремлены к счастью.
Они стараются найти хорошее во всем, что только может дать им это ощущение успеха, удачливости. И по возможности забыть или хотя бы умалить тяготы, беды, несчастья. Хорошо ли это? Я бы не рискнула дать однозначный ответ. Но вместе с тем это все-таки лучше, чем постоянные уныние, жалобы на жизнь и угрюмость, каковые я часто встречаю у своих соотечественников.
Ты сегодня хорошо выглядишь>, -- говорю я моей московской сослуживице. <Ой, что ты, -- пугается она. -- Этого не может быть. Я вчера стирала допоздна, не выспалась, волосы в разные стороны, синяки под глазами...> Американка же в подобных обстоятельствах почти наверняка отреагирует так: <О, спасибо большое! Я очень рада>.
---------------
ВРАНЬЕ И TRANSPARENCY
В солидном чикагском университете Де Пол случилось ЧП. Были отчислены сразу пять студентов за пользование шпаргалками на письменном экзамене. Двое -- за то, что их написали, трое -- за то, что ими пользовались. Все пятеро -- иммигранты из России. В приказе ректора это преступление квалифицировалось как <недопустимый обман, жульничество, несовместимое с моралью университета>. Сами же бедолаги-студенты объясняли свое поведение <особым менталитетом русских>.
Я узнала об этом потому, что вскоре после события выступала в этом университете с лекцией <Америка и Россия: разница двух культур. Менталитет и традиции>. Лекция была только для преподавателей, они-то и рассказали мне о происшествии и попросили объяснить, в чем именно состоит особая ментальность русских, которая позволила им пойти на этот chitting (обман). Я тогда, честно говоря, растерялась: <Обман, он и есть обман в любой стране, -- сказала я. -- Не вижу тут никакой особой ментальности>.
-------------------------------
Но вот я листаю оглавление книги Йела Ричмонда и вижу название главы: Vranyo, the Russian Fib. В ней говорится, что русское слово <вранье> не имеет в словаре ни одного правильного эквивалента, оно непереводимо, ибо это нечто среднее между правдой и ложью, но ближе всего по значению к английскому fib, то есть привирать, сочинять, выдумывать. Автор приводит множество примеров, когда он сталкивался с таким полуобманом в России. Кое-какие из этих примеров мне показались некорректными. Скажем, он вспоминает, что, когда работал советником посольства в середине 80-х, на прием к американскому послу не явился один из приглашенных гостей: сказался больным. Но Ричмонд узнал, что он был вполне здоров, просто, очевидно, <вышестоящие товарищи> не рекомендовали ему ходить в посольство США.
Если мне когда-нибудь доведется встретиться с мистером Ричмондом, я, возможно, расскажу ему пару эпизодов, чтобы он не слишком идеализировал своих соотечественников. Как-то раз, сидя у важного американского босса и лицезрея его лично, я слышала, как в соседней комнате секретарша по телефону сообщала кому-то -- о ком, очевидно, была предупреждена, -- что ее начальника нет в городе и даже в стране. А в Лос-Анджелесе я сорок минут прождала на улице одну бизнес-леди, которая, наконец подъехав, подробно мне рассказывала, как она час простояла в пробках. И я бы обязательно поверила, если бы не звонила десять минут назад в ее офис, где мне сообщили, что она как раз сейчас выходит и направляется к машине.
Но это я так, злословлю, немножко вредничаю. Это скорее исключение. В целом же американцам свойственна правдивость. Некоторые мои соотечественники, кстати, ошибочно принимают ее за наивность или простодушие.
Но это просто привычка говорить все, как есть.
Я вхожу в приемную и спрашиваю секретаря, здесь ли начальник. Она показывает на дверь: открыто -- значит, хозяин там. Первое время эти открытые двери меня сильно смущали. У меня, предположим, конфиденциальный разговор. Я, входя, прикрываю за собой дверь. Но хозяин кабинета вскакивает и идет ее открывать, объясняя на ходу про transparency. Это одно их тех ключевых слов, что определяет образ мыслей и поведения американцев. Переводится оно как <прозрачность>, а означает, что все должно быть открыто, гласно, без секретов.
Человек, утаивший в налоговой декларации часть доходов, не только нарушает законы государства. Он нарушает законы морали общества. И очень скоро начинает чувствовать отношение к себе этого общества, где ложь -- большой грех. Рассылая в поисках работы резюме-информацию о своей деловой биографии, автор не заботится о том, чтобы на ней стояли штампы, подписи. Все написанное принимается на веру. Еще важнее, чем резюме, имя какого-то авторитетного человека, на которого вы можете сослаться. Часто этот человек предлагает вам сам: <Упомяните мое имя в вашем разговоре. Скажите, что это я дал телефон>. И никаких рекомендательных писем, звонков. Просто имя, произнесенное вслух, без всяких подтверждений. Однако при такой, казалось бы, бесконтрольности не дай вам бог что-то в этой информации о себе приврать. Это очень сильно осложнит вашу карьеру, испортит репутацию.
Хорошая репутация -- самое дорогое, что есть у делового человека, без нее он не сможет делать успешный бизнес. Многие крупные сделки совершаются устно: обе стороны берут на себя обязательства, от которых невозможно отказаться, даже если официальный договор еще не подписан. Если же кто-то нарушит эту этическую норму взаимного доверия, слух об этом тут же разнесется по бизнес-сообществу; с нарушителем вряд ли кто захочет иметь дело.
Transparency касается также и личной жизни человека. Причем ставит иногда в тупик. Помню, как сорокалетний школьный учитель Макс, недавно женившийся на русской девушке, сказал за домашним столом, где сидели мало знакомые ему люди: <Завтра еду на операцию -- <развязывать трубы>. В предыдущем браке я их завязал, а теперь Таня хочет родить ребенка>. Его русская жена дернула его за рукав и покраснела. Макс посмотрел на нее с удивлением: <Что-то не так?>
Так же свободно, не стесняясь, рассказывают о своих болезнях, предстоящих операциях. Очаровательная девушка в незнакомой компании безо всякого смущения мимоходом замечает: <Когда я лечилась в Обществе анонимных алкоголиков...> Такая правдивость отсекает всякую возможность предполагать, что от тебя что-то скрывают. Она сильно облегчает отношения.
Однако, как мы знаем, у каждого достоинства есть продолжение в виде недостатка.
У transparency такое продолжение -- доносительство. Я могла бы привести бесконечное число доносов, не меньше, чем Йел Ричмонд -- вранья в России. Доносят ученик на ученика, водитель на другого водителя, сосед на соседа.
Профессор Борис Покровский, русский эмигрант, считался лучшим преподавателем на кафедре славянских литератур. И очень строгим. Памятуя закалку Московского университета, где он работал до эмиграции, он выставлял отметки строго за знания, не делая исключений. Это, разумеется, нравилось не всем студентам. И вот на него поступил донос. Потом еще один. Потом третий. Его упрекали в необъективности, в фаворитизме, в любви к одним (на самом деле сильным студентам) и нелюбви к другим (конечно, слабым). Кончилось тем, что с ним не перезаключили очередной контракт. Я очень сочувствовала Борису, но все-таки слегка сомневалась: может, в доносах и была какая-то правда? Пока однажды похожая история ни приключилась лично со мной.
Перед началом курса я предупредила: поскольку курс авторский, то есть я сочинила его сама, то учебников никаких нет. Поэтому очень прошу занятия не пропускать: два раза еще прощаются, но если их больше, то семестровая отметка автоматически снижается на один балл. Джоан отсутствовала шесть раз. Я сказала, что вынуждена занизить ей оценку. Она кивнула -- я решила, что в знак согласия.
На следующий день меня разбудил в восемь утра звонок из деканата. Секретарша сообщила, что на имя декана пришло письмо, в котором Джоан жалуется на мое пристрастное к ней отношение, на явную недоброжелательность. Я попросила соединить меня с деканом и объяснила ему ситуацию. Он с минуту молчал, а потом сказал: <Видите ли, ваш курс факультативный, и, если студенты вами не довольны, боюсь, нам не удастся его возобновить на будущий год>. К счастью, вскоре пришла evaluation, то есть оценка студентами уровня своих преподавателей. Почти все выставили мне высокие баллы, и курс оставили.
Но самым диким случаем transparency был донос преподавателя студентам на другого преподавателя. На кафедре русского языка меня попросили прочитать короткий курс <Россия сегодня: социальный аспект>. Свои лекции в Америке я читаю по-английски. Но тут мне предложили попробовать сделать это по-русски: курс четвертый, последний, студенты должны уже хорошо знать иностранный язык. Я прочла первую лекцию, а по ответам на вопросы мне стало ясно, что они ничего не поняли. Кроме троих, у которых русский был приличным. Тогда я попросила не стесняться, задавать вопросы, если что неясно. Ни одного вопроса. Я их поняла: неудобно же перед самым получением диплома обнаруживать, что ты плохо знаешь язык. Ладно. Я решила, не травмируя их самолюбие, читать первую половину часа по-русски, а вторую резюмировать по-английски. А в следующий раз наоборот -- сначала по-английски, потом по-русски.
Вдруг меня вызывает заведующий кафедрой и говорит, что ему на меня пожаловались трое студентов -- те, которые хорошо знают язык. Они не довольны, что на моих занятиях мало слышат русскую речь. Я объясняю свою ситуацию, вызванную таким несложным психологическим эффектом: студенты недостаточно хорошо усвоили русский, но стыдятся в этом признаваться. Я, конечно, могу дальше продолжать читать по-русски, но ведь так они ничего и не узнают и как же тогда будут сдавать экзамен?
На следующем занятии, едва войдя в класс, я чувствую явственное отчуждение всей группы. Не один-два, а все 25 человек сидят с холодными лицами. Никаких улыбок, к которым я здесь привыкла. Никаких шуток. Не действует ни одна из тех домашних заготовок -- анекдотов, смешных историй, которыми я обычно снимаю напряжение аудитории. Так продолжается месяц. Наконец один студент, очевидно, не выдерживает моих страданий и во дворе университета, озираясь, чтобы никто не увидел, говорит мне шепотом:
-- Вы сказали доктору В., что мы только делаем вид, что знаем русский, а на самом деле вовсе его не знаем.
Взбешенная, я вбегаю в кабинет В.:
-- Эндрю, -- едва сдерживаю себя. -- Зачем вы передали студентам наш разговор? Зачем вы испортили мои с ними отношения? Разве вам было неясно, что разговор этот строго между нами?
Он наклоняется ко мне поближе, доверительно заглядывает в глаза. И говорит, как ребенку, может, и неглупому, но непросвещенному:
-- Ада, дорогая, вы же в Америке, у нас здесь так принято: во всем полное transparency.
Ада БАСКИНА
ЗАГАДКА АМЕРИКАНСКОЙ ДУШИ 2
Психолог Баскина сформулировала свое главное впечатление об Америке так: <Это страна всеобщего одиночества>
В предыдущем номере <Огонька>, вышедшем день в день с началом войны в Ираке, мы начали публиковать отрывки из книги психолога Ады Баскиной о <загадочной американской душе>. Ада Баскина заглянула в нее довольно глубоко, потому что в Америке долго жила и работала там по специальности. За прошедшую военную неделю тема приобрела неожиданную актуальность. Американцы, которых мы, казалось, знаем почти как самих себя, для многих россиян, если судить по тому, что говорилось, особенно в первые дни войны, в многочисленных ток-шоу не только простыми гражданами, но и опытными политиками, стали людьми, чьи поступки вызывают некоторые вопросы. У Баскиной есть на них некоторые ответы
SELF-ESTEEM
Слово это можно перевести как <высокая самооценка>, <уверенность в себе>, но точнее всего -- <самоуважение>. Можно еще поставить эквивалентом словосочетание <чувство собственного достоинства>. Для американца же, впрочем, никакого объяснения здесь не требуется. Слово self-esteem встречается так часто и в газетах, и по телевидению, в любом ток-шоу, что давно уже вошло в сознание как высокая моральная ценность.
Воспитывают эту ценность с детства. Барни, огромная кукла-динозавр, ведущий одноименного детского ток-шоу, часто говорит о необходимости человеку уважать самого себя. Однако не в форме императива -- никакой дидактики в детских шоу здесь нет, -- а в форме игры. Например, так. У одного из друзей Барни, а это реальные мальчики и девочки, день рождения. Барни передает ему коробку и говорит, что если он взглянет на подарок, то увидит нечто уникальное. Очень ценное, неповторимое. Чего ни у кого больше нет в целом свете. Мальчик открывает коробку и обнаруживает там... зеркало. А в нем, естественно, отражение собственного лица, того самого -- <уникального, ценного, неповторимого>, чего ни у кого больше нет. Это и есть воспитание self-esteem'а.
Другая картинка. Детский сад. Все уже позавтракали, одна девочка еще дожевывает за столом. Молодая воспитательница говорит: <Что же ты медлишь, Келли? Дети спешат на прогулку, ты их задерживаешь>. Мимо проходит директриса и случайно слышит эту реплику. Она просит воспитателя зайти к ней в кабинет. <Вы побеспокоились о тех детях, которым не терпится погулять, -- говорит она. -- Но не подумали о Келли: каково ей -- мало того, что она одна осталась за столом, так еще испытывает и комплекс вины перед остальными>.
А мне -- я в это время сижу у нее в кабинете, беру интервью -- заведующая объясняет, что ребенка ни в коем случае нельзя воспитывать на чувстве вины. Иначе он может привыкнуть, что он хуже других. У него может оказаться дефицит самоуважения. Вот так и вырастают неудачники.
Третья сценка. (Abused women shelter) Дом для обиженных женщин. Сюда приходят жертвы домашнего насилия. Жены, которых оскорбляют, а иногда и бьют их мужья. Первым несчастную встречает психолог. Смысл беседы с пациенткой -- убедить ее в том, что она достойный, уважаемый человек. И никто -- слышите, никто! -- не должен даже помыслить, что ее можно обидеть, а тем более поднять на нее руку. Таких бесед будет еще много. И не только бесед. Целая система профессиональных тренингов, юридических консультаций в помощи по уходу за детьми и других мер направлена на главную цель -- научить обиженную и униженную женщину поверить в себя, свою значимость, свою ценность.
-- Ну и что? -- спрашиваю я сотрудницу дома. -- Предположим, она обрела эту уверенность в себе. А муж-то остался прежним. Он-то видит в ней все того же человека, которого привык обижать.
-- Нет, другого! Каждый из нас прекрасно чувствует, кого можно безнаказанно оскорблять, а кого -- нет. К человеку с хорошо развитым чувством self-esteem'а и отношение более уважительное.
ТОЛЕРАНТНОСТЬ
Пришло это слово к нам недавно, но замелькало в прессе и на научных симпозиумах довольно часто. Правительство РФ даже приняло в 2000 году специальную гуманитарную программу <Воспитание толерантности>. Это вызвало много дискуссий: тех, кто <за>, оказалось меньше тех, кто <против>.
В Америке никаких дискуссий по этому поводу давно уже нет. Толерантность -- это готовность принять все иное, непривычное в данной среде, нестандартное, нетрадиционное. Это уважение к иной расе, этнической группе. К другой религии, другому социальному статусу (богатых к бедным и наоборот).
В Университет штата Мичиган, где я в то время работала, приехала из Киева педагог-стажер Марина с десятилетней дочерью Олесей. Девочка общительная, хорошенькая, да к тому же с неплохим английским, она без проблем вошла в новый коллектив. Это, однако, понравилось не всем: две девочки, признанные до того безусловными фаворитками класса, решили без боя не сдаваться. Они начали, так сказать, обрабатывать общественное мнение. Посмеивались над тем, что отличало Олесю от других. Над котлетами вместо привычных сэндвичей или тунцового салата, которые американские школьники приносят из дому в металлических коробочках. Над славянским акцентом в ее английском. И потешались над тем, что однажды она пришла в джинсовой юбочке -- абсолютно экзотическом наряде среди сплошных джинсовых штанов. Вскоре Олеся почувствовала охлаждение класса и, естественно, сильно огорчилась.
Мама Марина зашла к директору школы, чтобы как педагог с педагогом выяснить, как правильно вести себя дочке в этой непривычной для нее ситуации. Что было дальше, Марина рассказывала мне с большим удивлением.
-- Такой реакции я совершенно не ожидала. Директриса побледнела, потом покраснела. А потом пришла в чрезвычайное волнение и, наконец, произнесла: <Мне очень стыдно, что такое произошло в моей школе. Вашей дочери делать, разумеется, ничего не надо. Это наша вина, мы ее и будем исправлять>.
Неизвестно, о чем беседовала директриса с юными завистницами. Только одна из них вскоре пригласила Олесю к себе на домашнюю party, а другая предложила ближайший уикенд провести у нее в гостях: мама и папа будут очень рады. На этом дело не кончилось. Учительница домоводства на ближайшем занятии поменяла тему: вместо полагающегося по программе лукового супа она предложила научиться варить украинский борщ. И, разумеется, Олеся стала главным консультантом. На очередном танцевальном вечере в школе был объявлен конкурс национальных костюмов разных народов. И Олеся привлекала всеобщее внимание сарафаном, расшитым бисером, венком с лентами и блестящими монистами.
Не стану утверждать, что подобное торжество толерантности существует в Америке повсеместно. Школа, о которой я рассказала, находится вблизи университетского городка, там учатся много детей сотрудников университета. И, если бы широко пошел слух о проявлении недружелюбия учеников к ребенку другой национальной культуры, это бы стало весьма неприятным ЧП, наложило бы тень на реноме учебного заведения. Не думаю, что подобная щепетильность свойственна всем американским учителям и школьным директорам. Но знаю, что идеологи американского образования к этому стремятся. И в десятках университетов разрабатываются методики воспитания толерантности, а в сотнях школ учителя уже применяют их на практике.
И еще немного о терпимости к непривычному, о приятии иного. У американцев в последние годы вошло в моду усыновлять детей другой расы или этнической группы. Ирвин Уайл, профессор Северо-Западного университета в Чикаго, очень грустил, что у него нет внуков. Более того, ему стало известно, что невестка, тоже профессор, родить ребенка не может. Но однажды на двери кабинета Уайла я увидела фотографию очаровательной крошечной китаяночки. Внизу была подпись: <Принимаю поздравления с внучкой. Дедушка Ирвин>.
Оказалось, сын с невесткой решили усыновить ребенка и предпочли такую вот не похожую на них, белых американцев, раскосенькую желтолицую малютку. Когда она подросла, приемные родители повезли ее в Китай. Все трое поселились в семье, где хорошо сохранились национальные обычаи. И девочка училась петь китайские песни, танцевать, носить одежду и играть в игры -- чтобы не забыть об этнических корнях.
Такие случаи я встречала в Америке много раз. И это, повторяю, скорее мода среди <продвинутых> американцев. Но, как мне объяснил тот же Ирвин Уайл: <Мы должны показать пример толерантного отношения к другим расам и этническим группам. Америка очень нуждается в таком воспитании>.
ОДИНОЧЕСТВО
Со стороны кажется, что американцы врожденные коллективисты. Они общительны, открыты и контактны. Они состоят в сотнях клубов, ассоциаций, сестринств и братств. Но если глянуть попристальней, выяснится, что при этом главная душевная драма американца -- одиночество. Макс Лернер считает это противоречие между внешней коммуникабельностью и душевным одиночеством едва ли не самым главным парадоксом американского характера. Американцы охотно объединяются во всевозможные общества -- радикальные, консервативные, либеральные, реакционные. Каждая из трех главных религиозных общин -- протестантская, католическая, еврейская -- имеет собственные клубы, занимается благотворительностью, ведет общественную работу, устраивает развлекательные мероприятия. Кажется, что коллективная жизнь кипит и человек глубоко в нее погружен. И вот тут Лернер ошарашивает читателя неожиданным выводом: <В гуще постоянных перемен и кипения, посреди массового общения американец чувствует себя одиноким>.
Кто же этот демон, не выпускающий человека из застенков одиночества, не позволяющий ему познать то, что Антуан Сент-Экзюпери называл <роскошью человеческого общения>? Почему ему малодоступна радость общения-понимания, глубокого, эмоционального? Имя этого врага -- индивидуализм. <Каждый за себя, а Бог за всех нас>, -- вспоминает Лернер популярную речовку. И делает короткую ремарку: <В этой ключевой фразе главное -- первая ее часть>. И потом он еще несколько раз формулирует свой главный вывод: <Американцам свойственны индивидуализм и атомизм>. Этот <атомизм> мне приходилось наблюдать много раз.
...В группе, которая посещает мой семинар, вот уже третью неделю не ходит девочка. Что с ней? Я задаю этот вопрос студентам-однокурсникам. Двадцать пять пар глаз смотрят на меня бесстрастно: никто не знает и никому не приходит в голову поинтересоваться, жива ли она вообще.
А про молодую преподавательницу, коллегу по кафедре, наоборот, известно, что она больна. Лежит в госпитале. Кто-нибудь ее там навещал? Может, ей нужна какая-то помощь? Я обращаюсь с таким вопросом в профессорской, к преподавателям, в ответ -- молчание. И потом один- единственный голос: <А при чем здесь мы? У нее же есть родные>.
Впоследствии выясняется, что этот мой более чем естественный вопрос произвел сильное впечатление. Что и было зафиксировано документально. В деловую характеристику, которую обычно дают при переходе на другую работу -- содержательность лекций, креативность, информативность, контакт со студентами, -- мне вписывают абсолютно неподходящую по стилю фразу: <Проявила себя как очень теплый человек (very warm person)>. Смешно, конечно. Но и грустно.
Так же, как грустно наблюдать студентов, направляющихся поодиночке в студенческий кафетерий, хотя только что они вместе сидели за одним столом в лаборатории или бок о бок на лекции. Грустно видеть родителей, не старых еще людей, живущих в empty nest (пустом гнезде). Так называется семья, из которой уехали дети. А они уезжают очень рано, обычно сразу же после школы, и очень далеко -- в другой город или штат. О причинах -- в главе о детях и противостоянии. А здесь только о матерях и отцах, которые в свои сорок-пятьдесят, когда уже поздно заводить нового ребенка, вдруг обнаруживают себя бездетными, покинутыми, одинокими.
ВЫСШАЯ ЦЕННОСТЬ
Однажды газета <Комсомольская правда> напечатала два интервью с интервалом в неделю: с режиссером Стивеном Спилбергом и певцом и композитором Александром Розенбаумом. Им задавались одинаковые вопросы, последний был: <Что для вас важнее -- работа или семья?> Оба они люди известные, творческие, примерно одного возраста. Оба работают на поприще искусства. У обоих есть семьи. У них нет даже этнических различий, что иногда влияет на отношение к ценностям: оба евреи. Только один вырос в Америке, а другой в России. И вот как они ответили на вопрос. Розенбаум: <Я думаю, что главное -- это работа>. Спилберг: <Конечно семья!>
Эту историю я рассказала в одном американском доме, и хозяева, тонко улыбнувшись, спросили, уверена ли я, что Спилберг был искренен. <А вот это, -- ответила я, -- большого значения не имеет>. Пусть он просто хотел подыграть менталитету соотечественников. Тут ведь как раз и важно, каков этот менталитет. Американский предполагает, что прилично, правильно сказать: <Семья важнее всего>. Представление это не просто широко распространено в обществе, оно еще и целеустремленно воспитывается. На идее доброй семьи строится реклама. Ей посвящают свои шоу все телеведущие. Есть и специальные программы, которые ведут супруги. Проблемы семьи в центре сериалов и <мыльных опер>. О семье как величайшей ценности говорится и в детских шоу. Например, в программе <Барни говорит> -- для малышей.
Обаятельнейший Барни и его друзья, живые дети, разыгрывая каждый день новые сюжеты, не забывают напомнить: самое большое счастье -- хорошая семья. Белокурая Кэтти, пятилетняя любимица телезрителей-сверстников, грустно вздыхает: <Барни, а как быть мне? У меня семьи нет>. -- <Как это нет? С кем же ты живешь?> -- удивляется Барни. <С мамой и бабушкой. А папы нет. Значит, нет и семьи>. -- <Но ведь ты их любишь?> -- <Да, очень>. -- <И они любят тебя?> -- <Ну конечно!> И тут Барни делает свой главный вывод, который должны запомнить телезрители с самого нежного возраста: <Если в твоем доме все любят друг друга, значит, у тебя самая настоящая семья>. Заканчивается каждая передача песенкой: <Я люблю тебя, ты любишь меня. Мы счастливая семья>. Ее знают и распевают все американские малыши. <Сладкая манная каша в сахарном сиропе. Лобовая пропаганда>, -- поморщился один мой московский приятель, когда я рассказала ему об этом. Пусть так. Главное, что эта пропаганда доходит. Формирует общественное мнение с раннего возраста.
Как сказал кто-то из критиков шоу Спрингера, <никогда я не видел такого хамства даже в семьях сутулых фермеров, которых приглашает к себе в шоу Джерри>.
Ну а я и подавно в фермерских семьях не была. В тех же, где мне довелось жить, отношения между супругами, их стиль мне были очень симпатичны. Английские имена обычно не имеют уменьшительных суффиксов. Если, например, можно сказать: Машенька, Манечка, Машутка, Машуня, то Мэри, она так и будет Мэри. Ну, есть у некоторых имен так называемые nick-names, короткие варианты: Чарльз -- Чарли, Уильям -- Билл, Кэтрин -- Кэт, Ричард -- почему-то Дик. Можно еще иногда прибавить суффикс <и>, например Билли, Кэти. Вот и весь выбор для выражения нежных чувств. Возможно, поэтому американцы часто используют ласковые прилагательные, которых почти нет в нашем обиходе: медовый, сладкий, любимый, дорогой. Слова эти так прочно вошли в семейный лексикон американца, что, наверное, уже утратили всю полноту первоначального значения -- и все-таки как бы помогают окрашивать семейную атмосферу в теплые тона.
Вообще супруги стараются поддерживать стиль взаимного приятия, одобрения. Недовольство сдерживается. Раздражительность почитается за признак дурного воспитания. Ее стараются внешне не выказывать. Удается, конечно, далеко не всегда. Но и тогда, когда отношения испорчены вконец, в речи все равно слышится: <не будешь ли ты так любезен>, <пожалуйста>, <мне очень жаль>, <извини>. Кстати, этот стиль несколько раз вводил меня в заблуждение, а раз я даже попала в дурацкое положение.
В Сан-Франциско я навестила сына подруги из Нью-Йорка. Брайан и его жена показались мне прекрасной парой. За ужином шутили, смеялись. О чем я и поспешила отзвонить своей подруге в Нью-Йорк. Наутро Брайан предупредил, что они должны на несколько часов уйти по важному делу в суд. <Господи, что случилось?> -- забеспокоилась я. <Не беспокойтесь. Все в порядке. Мы просто идем подавать заявление о разводе>.
НАВЫК ПРОТИВОСТОЯНИЯ
Из того, что я написала об американской семье, пока нельзя почувствовать тот высокий градус сложной, напряженной жизни, которая клокочет и бушует за ее пределами. Острая конкуренция, непрестанная борьба за все более высокий уровень жизни, напряжение и стрессы -- вот постоянный психологический фон деловой сферы взрослого американца. К нему-то и стараются подготовить ребенка заботливые родители. Иначе он не выдержит. Иначе вырастет неудачником, failure. Таких, кстати, здесь тоже хватает.
Из всех качеств, которые американцы стремятся привить своим детям, Макс Лернер выделяет главные -- <умение выгодно продать свои способности и постоянный напор предприимчивости>.
Сделаю небольшое отступление. Один мой друг, ставший для меня, так сказать, поводырем в джунглях американской жизни, наставлял меня так: <Во-первых, научись выгодно продавать свои умения и знания. Во-вторых, будь максимально агрессивна и напориста>. Я не называю имени этого очень хорошего человека, потому что и первый и второй его советы, боюсь, шокируют читателей. Я, во всяком случае, была шокирована. И, хотя так до конца и не научилась ни <продавать себя>, ни быть <агрессивной>, тем не менее много раз убеждалась, что именно подобное поведение востребовано в деловой жизни Америки.
С раннего возраста родители приучают школьника самостоятельно зарабатывать деньги. В книге Барбары де Анджелис <Секреты о мужчинах>, недавно переведенной на русский, я прочла: <Вы, конечно, знаете этот тип мальчика: он охотно косит лужайку у своего дома, чтобы заработать законный рубль> -- и улыбнулась. Переводчику не пришло в голову, что для российского читателя этот пассаж звучит очень странно. Как это, делать какую-то работу по дому -- своему и своих родителей дому! -- за деньги? Дикость. Но для американца не дикость, а норма. Сколько раз наблюдала я такие картинки. Девочка убирает родительскую спальню за деньги. Мальчик моет машину отца. Племянница приходит на пару часов понянчить ребенка родной тетки. Обе стороны предварительно договариваются об оплате. В разговорах со взрослыми я несколько раз высказывала сомнения: не разрушает ли этот обмен <услуга -- деньги> естественное бескорыстие родственных отношений? Но чаще всего встречала непонимание: труд есть труд, он должен вознаграждаться, где тут проблема? А уже в тринадцать-четырнадцать лет школьник совершенно официально поступает на работу, где занят part-time, то есть несколько часов в день. Чаще всего это официант в кафе или продавец в Макдоналдсе, посудомойка в ресторане или мойщик машин на бензоколонке, помощник в библиотеке или в компьютерном зале.
Когда же наступает время поступления в вуз, тут семейная подготовка к самостоятельной жизни достигает пика. Завершающим аккордом этой подготовки станут проводы сына или дочери в края, далекие от родного дома.
...В западном американском штате Вашингтон, в его столице Сиэтл, ко мне после выступления перед студентами подошли две девочки. Они спросили, как мне удается адаптироваться к американской культуре, а когда я честно ответила, что с трудом, понимающе закивали.
-- О, нам тоже очень трудно, -- печально сказала одна из них. -- Мы же не с этого побережья, а с восточного. Город Бостон, слыхали?
О Бостоне я не только, разумеется, слышала, но и была там несколько раз. Кроме различных архитектурных стилей да еще небольших отличий в произношении, особой разницы между ним и Сиэтлом я не почувствовала.
-- Ой, ну что вы, это же совершенно другой мир, -- наперебой стали меня уверять девочки. -- Привычки другие, отношения другие. То, что у нас норма, здесь считается не очень приличным. В общем тоскливо нам тут. Очень скучаем по дому. Но приехать удается нечасто -- денег на самолет не хватает.
-- А почему вы так далеко вообще забрались? Ведь в Бостоне и его окрестностях несколько десятков вузов.
И тут одна из девочек отвечает мне загадочной фразой:
-- Потому что там наша родня.
Я решила, что недостаточно хорошо знаю английский (она сказала folks), и потому переспросила, кого она имеет в виду.
-- Там мама, папа, двое братишек, бабушка.
-- Так почему же ты приехала сюда, если они там?
-- Чтобы быть подальше от них.
-- У тебя с ними плохие отношения?
-- Нет, мы очень любим друг друга.
Понадобилось некоторое время, чтобы я поняла, что никакого парадокса здесь нет. Это обычная семейная традиция. Как только дети подрастают, они уезжают из родительского дома, чем дальше, тем лучше. Они должны научиться жить самостоятельно, без родительской опеки. Должны один на один встречаться с трудностями и уметь их преодолевать. Должны сами зарабатывать на жизнь и лишь в чрезвычайных обстоятельствах обращаться за помощью. Впрочем, и в этом случае они совсем не обязательно получат эту помощь. Удержать от нее родителей могут тоже педагогические соображения.
В доме Стива Блютта, профессора Восточного Вашингтонского университета, я поселилась потому, что на весь его огромный двухэтажный дом приходились всего два постоянных жильца -- сам Стив и его жена. Я удивилась, узнав, что их единственная дочь, студентка того же университета, живет отдельно: вместе с подругой снимает квартиру недалеко от студенческого кампуса. От дома Блюттов до университета пятнадцать-двадцать минут на авто, дочке машину они купили еще три года назад. Тогда почему она не живет дома? Впрочем, после разговора с девочками из Бостона я быстрее поняла объяснения Стива и его жены. Дочери уже девятнадцать лет, она должна научиться жить одна, иначе период вступления во взрослую жизнь затянется. А это грозит поздним социальным развитием, инфантилизмом.
Однажды вечером я со своего второго этажа услышала взволнованный и довольно резкий разговор внизу, в гостиной. Дочь о чем-то просила отца и мать. Те твердо ей отказывали.
Когда девушка ушла, взволнованные родители поделились со мной переживаниями. С тех пор как она переехала, они дают ей ежемесячно немного денег -- на еду и учебники. А за квартиру они с подругой платят сами из зарплаты, которую получают в ресторане: вечерами подрабатывают официантками. Но сегодня утром хозяйка квартиры подняла плату. И дочка приехала к родителям за помощью. Повторяю, эта дочь единственная и очень любимая. Тем не менее денег ей не дали. Почему?
-- А тогда какой смысл в ее отдельном проживании? -- сказала жена Стива. -- У нее первое в жизни препятствие. Вот пусть сама и думает, как с ним справиться.
Ада БАСКИНА
Bambolina
05-10-2007, 02:41 PM
Очень интересно. Спасибо за статью. а самое главное- что действительно много сходства с реалити.
Leon93
05-10-2007, 08:13 PM
[QUOTE=S72 <Ну, знаешь, такие полосочки, как у зебры, -- светлая и темная, потом опять светлая, а за ней снова темная. --[/QUOTE]
Не, не так..
"светлая и темная, потом опять светлая, а за ней снова темная..а потом ЖОППА!"
Bambolina
05-10-2007, 09:28 PM
а мне понравилась статья :) . схоже с моими впечатлениями от американцах. я эту статью разослала уже своим знакомым..:34:
sharik
05-10-2007, 10:01 PM
В Сан-Франциско я навестила сына подруги из Нью-Йорка. Брайан и его жена показались мне прекрасной парой. За ужином шутили, смеялись. О чем я и поспешила отзвонить своей подруге в Нью-Йорк. Наутро Брайан предупредил, что они должны на несколько часов уйти по важному делу в суд. <Господи, что случилось?> -- забеспокоилась я. <Не беспокойтесь. Все в порядке. Мы просто идем подавать заявление о разводе>.
Ну да, а у нас будут всю ночь бушевать, а на утро огурцы вместе солить
Спросите любого американца: How are u?? (Как, мол, жизнь?) Он обязательно ответит: Fine, Wonderful, Great, то есть прекрасно, замечательно, великолепно. Это, конечно, принятые клише, но они отражают четкую психологическую установку
Ну да, я сегодня спросила боса утром, how are u? , а он :feel like shit
Poor thing got into accident...
А на форум посмотерть например, тоже ведь у всех всё замечательно и великолепно ;)
Как только дети подрастают, они уезжают из родительского дома, чем дальше, тем лучше. Они должны научиться жить самостоятельно, без родительской опеки. Должны один на один встречаться с трудностями и уметь их преодолевать.
Ну да, я буду молчать как далеко я уехала, конечно родители были не в восторге, но привыкли.
вообще этот менталитет и в другие развитые страны приходит. Даже и в россии все далеко не так как раньше было
Bambolina
05-10-2007, 10:10 PM
а для моих родителей мой отъезд был настоящей трагедий, как на фронт провожали..и так каждый раз. я и сама понимаю, что мне было бы психологически легче со своими...а теперь только телеф звонки, картинки в компе..
nat123
05-11-2007, 07:42 AM
Што-то похоже, што-то нет...но мне показался такой взгляд со стороны и очень официальный....посмеялась немношко. И про настрой на успех и про толерантность и про честность...просто один раз и с близкими американцами стоит напится в баре и послушать, что говорят рядом...желательно в мелком городке....
бубенчиков
05-11-2007, 08:20 AM
Загадки в американской душе никакой нет.
Уважение прав человека вообще и прав каждой личности в частности.
Это всё.
Большинству людей с совейской ментальностью этого никогда не воспринять. Поэтому они будут писать всякие идиотические статьи на сотни страниц, собирающие в кучу сцены из обихода и повседневной жизни и делая на их основе глубочайшие философские выводы не имющими ничего общего с реальностью.
Загадки в американской душе никакой нет.
Уважение прав человека вообще и прав каждой личности в частности.
Это всё.
Большинству людей с совейской ментальностью этого никогда не воспринять. Поэтому они будут писать всякие идиотические статьи на сотни страниц, собирающие в кучу сцены из обихода и повседневной жизни и делая на их основе глубочайшие философские выводы не имющими ничего общего с реальностью.
Бедные американцы, и загадки то у них нет, Бубенчиков одним взмахом отобрал:D
А вот у одного кандидата в президенты ( США я имею ввиду) у жены рак. Так газетенки это мусосят-мусолят. Мне вот даже представить трудно, что чувствует эта женщина, которая по сути умирает. Как тут насчет уважения ее прав как личности? Тут как раз прозрачности хоть отбавляй, перебор даже. И кореные Американцы практически все мне говорили, что это так и должно быть это нормально, она же может стать первой леди, все должны знать, что у нее рак.
Может у меня совковый менталитет, но я это воспринимаю, как грубое неуважение к правам личности.
sharik
05-11-2007, 08:49 AM
Бедные американцы, и загадки то у них нет, Бубенчиков одним взмахом отобрал:Д
А вот у одного кандидата в президенты ( США я имею ввиду) у жены рак. Так газетенки это мусосят-мусолят. Мне вот даже представить трудно, что чувствует эта женщина, которая по сути умирает. Как тут насчет уважения ее прав как личности? Тут как раз прозрачности хоть отбавляй, перебор даже. И кореные Американцы практически все мне говорили, что это так и должно быть это нормально, она же может стать первой леди, все должны знать, что у нее рак.
Может у меня совковый менталитет, но я это воспринимаю, как грубое неуважение к правам личности.
Не хотела бы, не говорила бы она ни кому
А то что медиа это промусолила так она здесь всё мусолит
бубенчиков
05-11-2007, 08:52 AM
Бедные американцы, и загадки то у них нет, Бубенчиков одним взмахом отобрал:D
А вот у одного кандидата в президенты ( США я имею ввиду) у жены рак. Так газетенки это мусосят-мусолят. Мне вот даже представить трудно, что чувствует эта женщина, которая по сути умирает. Как тут насчет уважения ее прав как личности? Тут как раз прозрачности хоть отбавляй, перебор даже. И кореные Американцы практически все мне говорили, что это так и должно быть это нормально, она же может стать первой леди, все должны знать, что у нее рак.
Может у меня совковый менталитет, но я это воспринимаю, как грубое неуважение к правам личности.
Ничего не поделаешь, он политическая фигура. Человек подписывается на борьбу за право встать во главе оффиса, обязан предоставить личную жизнь на всеобщее обозрение. Он только может как то обыграть это.
Попробуйте тоже самое сделать с частной фигурой (или против желания человека), не вылезете из судов.
Так что никакого нарушения прав личности нет.
А менталитет у вас да, я имел возможность это наблюдать.
cosmopolit
05-11-2007, 08:56 AM
Статья мне понравилась. Но... автор общалась, как это видно из текста, с преподавателеми и студентами универов, так что это самая продвинутая и интеллигентная часть населения.
Я думаю, если б все бы звучало совсем по-другому, если бы автор прожила некоторое время среди фермеров в Пенсильвании...
Спасибо за коментарии, мне было интересно так это или нет,
но я тоже подумал , что автор имела ввиду определенный
слой населения.
И еще... Возможно такое было раньше, например в начале
90-х ?
nat123
05-11-2007, 09:06 AM
Плюс взгляд очень не из нутри какой-то.....вроде заметок туриста.
Ничего не поделаешь, он политическая фигура. Человек подписывается на борьбу за право встать во главе оффиса, обязан предоставить личную жизнь на всеобщее обозрение. Он только может как то обыграть это.
То бишь его право на личную жизнь уже можно и нарушать
Попробуйте тоже самое сделать с частной фигурой (или против желания человека), не вылезете из судов.
Так что никакого нарушения прав личности нет.
Судя по всему - избирательно.
А менталитет у вас да, я имел возможность это наблюдать.
Что значит да? Это название такое для меналитета. :D
Вы хоть мысли то свои выражайте человеческим языком.
Вы подозреваете - совковый? Применительно к вышеуказанной ситуации слово совковый можно и комплиментом назвать.
Н смею Вас порадовать - совковее Вашего менталитета вообще на территории бывшего СССР не найти. А если кто со стороны Ваш будет считать за образец американского ментатитета, то этот кто-то боюсь получит весьма извращенное представление об американцах.
Slippery When Wet
05-11-2007, 09:26 AM
Статья вполне объективная.
Я бы предложил модераторам повесить эту статью сюда (http://forum.russianamerica.com/f/showthread.php?t=21908)
Это уменьшило бы количество вопросов типа "есть ли жизнь в Америке".
Bambolina
05-11-2007, 09:40 AM
Спасибо за коментарии, мне было интересно так это или нет,
но я тоже подумал , что автор имела ввиду определенный
слой населения.
И еще... Возможно такое было раньше, например в начале
90-х ?
pochemu??
voz;mu 1 aspect. vot u menya na vidu mnogo amerikansev kotorie deistvitelno uezjayt ot rodnih kuda podalshe i potom tolko sozvanivaytsya, otkritki, sveti roditelyam - no Godami ne vidyatsya! Deti deistvitelno nachinayt rabotat rano -s sklonogo vozrasta, i jit nachinayt otdelno (hotya roditelskiy Dom pustuet tut je ryadom).
Otnosheniya mejdu studentami.Pohodila ya na kursi - nu deistvitelno - takaya razobshennost', ucheba i vse (srazu vspominaetsya svoya stud.gruppa- obshenie obshenie i obshenie)..
nu mnogo chego mojno eshe napisat'. mne pokazalos mnogo sovpadeniy s etoi statiei
delo je ne v tom, chto amer.kultura plohaya. Net. Prosto nemnogo drugaya.
John Adams
05-11-2007, 09:49 AM
Все було дуже цикаво.:34:
Bambolina
05-11-2007, 09:51 AM
Все було дуже цикаво.:34:
perevedi :D :D :D (eto na kakom yazike???)
бубенчиков
05-11-2007, 09:54 AM
То бишь его право на личную жизнь уже можно и нарушать
Судя по всему - избирательно.
Что значит да? Это название такое для меналитета. :D
Вы хоть мысли то свои выражайте человеческим языком.
Вы подозреваете - совковый? Применительно к вышеуказанной ситуации слово совковый можно и комплиментом назвать.
Н смею Вас порадовать - совковее Вашего менталитета вообще на территории бывшего СССР не найти. А если кто со стороны Ваш будет считать за образец американского ментатитета, то этот кто-то боюсь получит весьма извращенное представление об американцах.
Ну хорошо, возможно мои коментарии по поводу менталитета звучат неэтично. Однако, у меня есть основания так выражать свою мысль.
Чем отличается совковый менталитет от несовкового? Очень легко объяснить. Совковый это когда из обсуждения исключается понятие закон и права человека, несовковый менталитет это естествнно наоборот.
Если какие либо действия средств массовой информации против кого-либо нелегальны, то этот человек имеет право подать в суд. Или по крайней мере публично заявить, что он/она не желает публичного освящения его/её личной жизни. И это всё, ничего большего придумывать не надо.
Естественно, что ни один политик так не заявит и это понятно почему. Потому что это будет конец политики.
Соответсвенно аргумент относительно жены кандидата в президены Джона Эдвардся не подходит как пример вмешательства в права личности.
John Adams
05-11-2007, 09:54 AM
переведи :D :D :D (это на каком языке???)
"Все языки произошли от этого языка" - сатира национальной идеи. :evillaugh
Цiкаво = интересно.
Чем отличается совковый менталитет от несовкового? Очень легко объяснить. Совковый это когда из обсуждения исключается понятие закон и права человека, несовковый менталитет это естествнно наоборот.
Узковато. И совковый менталитет может включать понятия закон и права человека, а равно совершенно несовковый меналитет может эти понятия исключать.
Если какие либо действия средств массовой информации против кого-либо нелегальны, то этот человек имеет право подать в суд. Или по крайней мере публично заявить, что он/она не желает публичного освящения его/её личной жизни. И это всё, ничего большего придумывать не надо..
Да вот частенько получается, что легальны действия по сути являющиеся вмешательством в частную жизнь.
Естественно, что ни один политик так не заявит и это понятно почему. Потому что это будет конец политики.
Соответсвенно аргумент относительно жены кандидата в президены Джона Эдвардся не подходит как пример вмешательства в права личности.
А мне вот кажется, что это вмешательство, да еще и с использованием ситуации, что в его положении трудно этому вмешательству препятствовать. Потому что ладно бы, если бы на публику выносили его какие-нибудт юнешеские правонарушения, или супружеские измены. А вот когда полощут трагедию их семьи, так это на мой взгзяд, весьма безнравтвенное вмешательство. А то, что оно легально, это делает ситуацию на мой взгляд еще безнравственней.
И вы не одиноки, я уже говорила, многие американцы данный пример считают неудачным. Так что все именно по теме - менталитет другой. Совковый? Не знаю, называйте как хотите.
смешно
05-11-2007, 03:45 PM
"И тут я подумала, что если такое отношение к жизни свойственно большинству американцев, то они и в самом деле... ну если не счастливы, то, как бы это сказать поточнее, устремлены к счастью.
Они стараются найти хорошее во всем, что только может дать им это ощущение успеха, удачливости. И по возможности забыть или хотя бы умалить тяготы, беды, несчастья. Хорошо ли это? Я бы не рискнула дать однозначный ответ. Но вместе с тем это все-таки лучше, чем постоянные уныние, жалобы на ..."
Это сидит в генах каждого человека, является смыслом жизни человечества на планете Земля и называется "борьба за счастливое выживание". Дело в том, это в Америке это смогли достичь/раскрыть, а вот в других странах, не буду показывать пальцем, подавить.