Nikolay Jidkov
05-04-2004, 04:19 PM
Николай Жидков
“Интеллектуалы”
Из разверзнутой пасти лифта меня пробило насквозь мутным взглядом "глазной двухстволки" главного. Всё поплыло, поехало... Вспомнилась почему-то иммиграция, перелёт, поиск жилья, резюме, интервью. Через год безрезультатных поисков на меня вдруг свалилось счастье. Я получил работу в колледже ветеринаров Онтарио. Говермент, область высоких технологий, зубы, массаж, бесплатные обеды, билет на самолёт в оба конца раз в год, а главное – работать не надо.
Начальник отдела Сэб дружелюбно похлопывал по плечу - всё ОК, Ник, гуд мэн. Но вскоре выяснилось, что получил я работу как бы в обход начальства. В тот момент, главный - Джон Бостон, в недельном отпуске стрелял оленей на севере Онтарио. Одновременно заболела дочь заместителя Лин Борман. Менеджер по высоким технологиям - Мурна Айзен была на совещании в АйБиЭм, а начальника отдела кадров, очаровательную Дуэнью Дорфвейтин, вызвали на курсы повышения квалификации. Выйдя на работу, Дуэнья смотрела на меня испугано, Лин - возмутительно, Мурна - с насмешкой. У всех троих во взгляде один и тот же вопрос - Как ты сюда попал? Оставалось надеяться только на господина Бостона.
Сэб, грустно пожимая плечами, передал мне слова главного, что у меня не хватает интеллекта.
Вот те раз! Ладно бы квалификации недоставало, трудолюбия, дисциплины, наконец, а то интеллекта. Где ж я его возьму и в чём он у них выражается?
Я очнулся. Надо было что-то делать. Лучшая защита - нападение, а нападать надо, понятно, первым. Решил не экспериментировать, а работать в своём обычном стиле.
Я: - Хелоу достопочтенный доктор Бостон! (про себя: не мог я выйти к этому злосчастному лифту десятью минутами позже).
Джон: - Хай, хау а ю? Широко улыбается (про себя: как! Ты до сих пор ещё здесь работаешь?).
Я: - Нот бэд, любезнейший, энд ю? (про себя: интересно, о чём он будет говорить? Только бы не опростоволоситься).
Джон: - Ай эм файн, с точки зрения метаболических основ нейрофизиологии. А ты? (про себя: что я говорю, он - то и слов этих отродясь не слышал).
Я: - Да так, небольшие отклонения в патогенезе неврологических синдромов и, иногда, после обеда, офтальмологические симптомы в голове. В остальном порядок
(про себя: это у нас любая санитарка знает, спроси что-нибудь по интересней).
Джон: - О, да! В наше время нарушения мозгового кровообращения висцерального происхождения - обычное дело
(про себя: действительно, тупарь - тупарём).
Я: - Да, уважаемый, конечно, неврологическая симптоматика говорит о роли головного мозга в регуляции функций сердечно-сосудистой системы (про себя: давай, давай Джон, морочь мне дальше голову, я - то знаю, что ты зацепку ищешь, чтобы вышвырнуть меня из колледжа).
Джон: - Всё зависит от дифференциальной диагностики, и потом, эти геморрагические синдромы (про себя: причёска, мышцы качает. Ну качай, качай, тебе бы на лесоповал, родной, а ты в компьютеры лезешь).
Я: - И ведь эта некетонная гиперглицимия (про себя: ведь работаю, делаю всё что говорят, что ещё нужно?)
Джон: - Особенно в сочетании с гипогликемическим симптомокомплексом. Да что мы, Ник, всё об этих болячках! Пифагор вообще считал тело материальной обузой для человека, как седло для лошади. Он часто любил говорить, что тело покинув, в эфир придёшь ты свободный(про себя: впрочем, такого круглого идиота как ты разве может это интересовать?).
Я: - Да, он первым назвал себя философом, приблизительно за 500 лет до рождения Христа, и распространял эзотерическое учение, отражение которого легло на всех мыслителях-спиритуалистах античности. Потом уже, ученик Сократа – Платон, основал первую философскую школу, которая непрестанно питала не только философов, но и богословов и мистиков всего Запада(про себя: всё же неплохая была у нас в СССР школа).
Джон: - Однако, жизнь, дорогой Ник, это движение, а движение - это форма существования материи, плюс проблемы пространства и времени (про себя: ничего, морда, сейчас ты у меня будешь иметь бледный вид, болван, скотина!).
Я: - А сознание! Если его рассматривать как свойство высокоорганизованной материи, или как продукт развития материи, голова начинает пухнуть (про себя: Господи! Прости!)
Джон: - Да, это очень интересно, если ещё учесть закон единства и борьбы противоположностей, в особенности, многообразие противоречий (про себя: не много ли я трачу времени на этого говоруна?).
Я: - А закон перехода количественных изменений в качественные и, самое главное, многообразие форм перехода от старого качества к новому, что весьма немаловажно для работы нашего отдела (про себя: что вот эта менеджер привязалась как банный лист, ведь жил, работал. Нет, пришла и началось!)
Джон: - Диалектическое отрицание и его роль в развитии нечто иное как прогрессивный характер развития (про себя: он ещё пытается делать умное выражение лица, как будто что-то понимает).
Я: - Я говорил об этом со слесарем колледжа - Биллом. Он согласен, но добавил, что практика, это исходный пункт и основа процесса познания. А вот наша колледжская посудомойщица с этим не согласна и считает, что надо идти от живого созерцания к абстрактному мышлению и говорит, что практика это критерий истины (про себя: а все вместе следят за мной, негодяи, проходу не дают).
Джон: - Вот я как-то прочёл на досуге книгу Спинозы "Этика" и сразу понял, что высшая природа человека есть не что иное, как познание единства, в котором дух живёт заодно со всей природой (про себя: ага! До посудомойщицы уже добрался! Кабель!).
Я: - Борух Спиноза был моим кумиром в детстве, но позже я сместился в сторону мировозрения Иосифа Флавия, в особенности его работа "Жизнь", до сих пор является моей настольной книгой (про себя: Джон, хватит ”лить воду”, говори конкретней).
Джон: - А вот книга Генриха Гейне "Романцеро" идёт в некоторый разрез с работами Мартина Бубера (про себя: он ещё пытается рассуждать со мной на равных, хам!).
Я: - Скорее Бубер идёт в разрез с Гейне. Но с Гейне не во всём согласны были так же Арминий Вамбери, Август Вассерман, Эли Визель, Нелли Закс и особенно Людвиг Заменгоф. В их трудах чётко прослеживается линия дифференциации, которая усиливается после того, как почитаешь Подмасамбхаву, Нагарджуна, Рамануджа, Рамакришну и Махараджа Низаргадата (про себя: давай Джон о чём-нибудь серьёзном, как же я покажу тебе свой интеллект, если мы говорим о таких пустяках).
Джон: - Ну, Низаргадат, это всё же гуру современности, а вот Нагарджуна, своей доктриной Пустоты придал учению Будды такой размах, что силу его я ощущаю по сей день. Да что мы про эту философию. А как ты, Ник, относишься к судебной психиатрии и антропологии, я имею ввиду работу Чезаре Ламбразо "Преступный человек", правда, здорово написано (про себя: ну вот, тебе и крышка. Лоб, скулы, взгляд или ещё будешь выкручиваться?).
Я: - Про здоровье этой книги - не знаю, мне понравилась его работа "Гениальность и помешательство: параллель между великими людьми и помешанными", написанная им в 1895 году. Но его антропологическое направление в криминалогии и уголовном праве очень схожи с антропологической теорией нацистов - правильные, неправильные черепа и тому подобное, вас это интерресует? (про себя: захотел провести меня не мякине).
Джон: - Нет, нет, нет, нет! Ни в коем случае! Ну его, этого Ламброзо! Лучше поговорим об искусстве. Как ты относишься к музыке Мендельсона-Бартольди? (про себя: вот сука, как повернул!)
Я: - Хорошо написаны его "Итальянская" и "Шотландская" симфонии, но мне, всё же ближе его ранние работы, например, увертюра к комедии Шекспира "Сон в летнюю ночь" (про себя: все почему-то принимают меня за шпану, а я в своей жизни мухи не обидел. Вон, главный хокейный хулиган "Клиновых листьев", Доми, вчера на глазах у половины Канады и всего штата Нью Джерси, сьездил по физиономии тамошнего хокеиста, да так, что тот чуть концы не отдал. А все – ох, бедный Доми! Бедный Доми! Что теперь с ним будет, он может быть дисквалифицирован аж на целых две игры. Подумаешь, сотрясение мозга у американца, у них мозги непробиваемые, только о деньгах и могут. Да, так и говорят не стесняясь).
Джон: - А как тебе учение о психоанализе и глубинной психологии Зигмунда Фрейда? (про себя: сейчас я проверю тебя по сексуальной части, козёл!).
Я: - На мой взгляд, "Толкование сновидений" Фрейда до сих пор является "Библией" психоонализа. Другие его работы не вызвали моего интереса (про себя: Джон, прекрати играть в детские игры – не солидно).
Джон: - Как у тебя складываются отношения с сотрудниками, например, с Мишелью из хозчасти?(про себя: с ней то у тебя наверняка уже что-то было)
Я: - С виду, она набитая дура, деградированная личность, начисто лишённая способности адекватно оценивать ситуацию. Но это только с виду. На самом деле, круг её интересов настолько широк, что напоминает винегрет в новогоднюю ночь. Она, например, знакома с творчеством Силезиуса Ангелуса, Нурсийского Бенедикта, Франца Кафки, Бернарда Каца, Николая Жидкова, Авиценны Ибн Сина. Хорошо разбирается в работах Луи Клода де Сен-Мартена, Абрама Иоффе, Луиджи Луцати, Альберта Майкельсона. И прекрасно знает Милоша Формана, Юлия Харитонова, Симону Синьоре. Мы любим разговаривать с ней на эти темы с утра по понедельникам (про себя: Джон, эту бабу толстым хреном не напугаешь).
Джон: - Ты религиозный человек? (про себя: сатанист, вероятнее всего)
Я: - Нет, я просто верующий(про себя: Джон, кесарю кесарево, куда ты лезешь?)
Джон: - В кого?(про себя: так все на всякий случай отвечают)
Я: - В Бога(про себя: в кого ж ещё? Перед остальными преклоняются)
Джон: - Ну и кто твой Бог?(про себя: интересно узнать)
Я: - Космос, это греческое слово, означающее порядок. Этот порядок есть разум, вспомните Гегеля. Этому разуму подчинены два вида бесконечности - пространство и время. В двух словах, мой Бог – это мыслящая Вселенная, которая общается с разными группами людей по-разному. Как шутят компьютерщики – Бог один, провайдеры разные.(про себя: какое это имеет отношение к работе?)
Джон: - М-да, ну и последнее, Ник, тебе нравится работа у нас? (про себя: а какое это имеет значение, если в его голове интеллектом и не пахнет).
Я: - Да сэр, и коллектив хороший. К тому же, это совсем не мешает мне придерживаться своих традиций. По-своему этническому происхождению я на четверть еврей и на три четверти русский. Я одинакого уважаю как традиции сидящего во мне одного еврея, так и традиции сидящих во мне трёх русских. Сегодня вечером, когда сядет солнце, я буду праздновать шабат. А заодно и русскую бригаду напою - мультикультурализм называется.
Джон: - О да, конечно, хапи уикенд! И запомни, дорогой Ник, канадо-сапиенс, это – и, подняв руку, показал мне вытянутый средний палец (про себя: что мы с тобой и сделаем, впрочем, работай пока. Что-то в тебе, всё же есть).
Я: - О Канада! О Канада! (про себя: звучит гордо!).
4 мая 2001
Торонто
“Интеллектуалы”
Из разверзнутой пасти лифта меня пробило насквозь мутным взглядом "глазной двухстволки" главного. Всё поплыло, поехало... Вспомнилась почему-то иммиграция, перелёт, поиск жилья, резюме, интервью. Через год безрезультатных поисков на меня вдруг свалилось счастье. Я получил работу в колледже ветеринаров Онтарио. Говермент, область высоких технологий, зубы, массаж, бесплатные обеды, билет на самолёт в оба конца раз в год, а главное – работать не надо.
Начальник отдела Сэб дружелюбно похлопывал по плечу - всё ОК, Ник, гуд мэн. Но вскоре выяснилось, что получил я работу как бы в обход начальства. В тот момент, главный - Джон Бостон, в недельном отпуске стрелял оленей на севере Онтарио. Одновременно заболела дочь заместителя Лин Борман. Менеджер по высоким технологиям - Мурна Айзен была на совещании в АйБиЭм, а начальника отдела кадров, очаровательную Дуэнью Дорфвейтин, вызвали на курсы повышения квалификации. Выйдя на работу, Дуэнья смотрела на меня испугано, Лин - возмутительно, Мурна - с насмешкой. У всех троих во взгляде один и тот же вопрос - Как ты сюда попал? Оставалось надеяться только на господина Бостона.
Сэб, грустно пожимая плечами, передал мне слова главного, что у меня не хватает интеллекта.
Вот те раз! Ладно бы квалификации недоставало, трудолюбия, дисциплины, наконец, а то интеллекта. Где ж я его возьму и в чём он у них выражается?
Я очнулся. Надо было что-то делать. Лучшая защита - нападение, а нападать надо, понятно, первым. Решил не экспериментировать, а работать в своём обычном стиле.
Я: - Хелоу достопочтенный доктор Бостон! (про себя: не мог я выйти к этому злосчастному лифту десятью минутами позже).
Джон: - Хай, хау а ю? Широко улыбается (про себя: как! Ты до сих пор ещё здесь работаешь?).
Я: - Нот бэд, любезнейший, энд ю? (про себя: интересно, о чём он будет говорить? Только бы не опростоволоситься).
Джон: - Ай эм файн, с точки зрения метаболических основ нейрофизиологии. А ты? (про себя: что я говорю, он - то и слов этих отродясь не слышал).
Я: - Да так, небольшие отклонения в патогенезе неврологических синдромов и, иногда, после обеда, офтальмологические симптомы в голове. В остальном порядок
(про себя: это у нас любая санитарка знает, спроси что-нибудь по интересней).
Джон: - О, да! В наше время нарушения мозгового кровообращения висцерального происхождения - обычное дело
(про себя: действительно, тупарь - тупарём).
Я: - Да, уважаемый, конечно, неврологическая симптоматика говорит о роли головного мозга в регуляции функций сердечно-сосудистой системы (про себя: давай, давай Джон, морочь мне дальше голову, я - то знаю, что ты зацепку ищешь, чтобы вышвырнуть меня из колледжа).
Джон: - Всё зависит от дифференциальной диагностики, и потом, эти геморрагические синдромы (про себя: причёска, мышцы качает. Ну качай, качай, тебе бы на лесоповал, родной, а ты в компьютеры лезешь).
Я: - И ведь эта некетонная гиперглицимия (про себя: ведь работаю, делаю всё что говорят, что ещё нужно?)
Джон: - Особенно в сочетании с гипогликемическим симптомокомплексом. Да что мы, Ник, всё об этих болячках! Пифагор вообще считал тело материальной обузой для человека, как седло для лошади. Он часто любил говорить, что тело покинув, в эфир придёшь ты свободный(про себя: впрочем, такого круглого идиота как ты разве может это интересовать?).
Я: - Да, он первым назвал себя философом, приблизительно за 500 лет до рождения Христа, и распространял эзотерическое учение, отражение которого легло на всех мыслителях-спиритуалистах античности. Потом уже, ученик Сократа – Платон, основал первую философскую школу, которая непрестанно питала не только философов, но и богословов и мистиков всего Запада(про себя: всё же неплохая была у нас в СССР школа).
Джон: - Однако, жизнь, дорогой Ник, это движение, а движение - это форма существования материи, плюс проблемы пространства и времени (про себя: ничего, морда, сейчас ты у меня будешь иметь бледный вид, болван, скотина!).
Я: - А сознание! Если его рассматривать как свойство высокоорганизованной материи, или как продукт развития материи, голова начинает пухнуть (про себя: Господи! Прости!)
Джон: - Да, это очень интересно, если ещё учесть закон единства и борьбы противоположностей, в особенности, многообразие противоречий (про себя: не много ли я трачу времени на этого говоруна?).
Я: - А закон перехода количественных изменений в качественные и, самое главное, многообразие форм перехода от старого качества к новому, что весьма немаловажно для работы нашего отдела (про себя: что вот эта менеджер привязалась как банный лист, ведь жил, работал. Нет, пришла и началось!)
Джон: - Диалектическое отрицание и его роль в развитии нечто иное как прогрессивный характер развития (про себя: он ещё пытается делать умное выражение лица, как будто что-то понимает).
Я: - Я говорил об этом со слесарем колледжа - Биллом. Он согласен, но добавил, что практика, это исходный пункт и основа процесса познания. А вот наша колледжская посудомойщица с этим не согласна и считает, что надо идти от живого созерцания к абстрактному мышлению и говорит, что практика это критерий истины (про себя: а все вместе следят за мной, негодяи, проходу не дают).
Джон: - Вот я как-то прочёл на досуге книгу Спинозы "Этика" и сразу понял, что высшая природа человека есть не что иное, как познание единства, в котором дух живёт заодно со всей природой (про себя: ага! До посудомойщицы уже добрался! Кабель!).
Я: - Борух Спиноза был моим кумиром в детстве, но позже я сместился в сторону мировозрения Иосифа Флавия, в особенности его работа "Жизнь", до сих пор является моей настольной книгой (про себя: Джон, хватит ”лить воду”, говори конкретней).
Джон: - А вот книга Генриха Гейне "Романцеро" идёт в некоторый разрез с работами Мартина Бубера (про себя: он ещё пытается рассуждать со мной на равных, хам!).
Я: - Скорее Бубер идёт в разрез с Гейне. Но с Гейне не во всём согласны были так же Арминий Вамбери, Август Вассерман, Эли Визель, Нелли Закс и особенно Людвиг Заменгоф. В их трудах чётко прослеживается линия дифференциации, которая усиливается после того, как почитаешь Подмасамбхаву, Нагарджуна, Рамануджа, Рамакришну и Махараджа Низаргадата (про себя: давай Джон о чём-нибудь серьёзном, как же я покажу тебе свой интеллект, если мы говорим о таких пустяках).
Джон: - Ну, Низаргадат, это всё же гуру современности, а вот Нагарджуна, своей доктриной Пустоты придал учению Будды такой размах, что силу его я ощущаю по сей день. Да что мы про эту философию. А как ты, Ник, относишься к судебной психиатрии и антропологии, я имею ввиду работу Чезаре Ламбразо "Преступный человек", правда, здорово написано (про себя: ну вот, тебе и крышка. Лоб, скулы, взгляд или ещё будешь выкручиваться?).
Я: - Про здоровье этой книги - не знаю, мне понравилась его работа "Гениальность и помешательство: параллель между великими людьми и помешанными", написанная им в 1895 году. Но его антропологическое направление в криминалогии и уголовном праве очень схожи с антропологической теорией нацистов - правильные, неправильные черепа и тому подобное, вас это интерресует? (про себя: захотел провести меня не мякине).
Джон: - Нет, нет, нет, нет! Ни в коем случае! Ну его, этого Ламброзо! Лучше поговорим об искусстве. Как ты относишься к музыке Мендельсона-Бартольди? (про себя: вот сука, как повернул!)
Я: - Хорошо написаны его "Итальянская" и "Шотландская" симфонии, но мне, всё же ближе его ранние работы, например, увертюра к комедии Шекспира "Сон в летнюю ночь" (про себя: все почему-то принимают меня за шпану, а я в своей жизни мухи не обидел. Вон, главный хокейный хулиган "Клиновых листьев", Доми, вчера на глазах у половины Канады и всего штата Нью Джерси, сьездил по физиономии тамошнего хокеиста, да так, что тот чуть концы не отдал. А все – ох, бедный Доми! Бедный Доми! Что теперь с ним будет, он может быть дисквалифицирован аж на целых две игры. Подумаешь, сотрясение мозга у американца, у них мозги непробиваемые, только о деньгах и могут. Да, так и говорят не стесняясь).
Джон: - А как тебе учение о психоанализе и глубинной психологии Зигмунда Фрейда? (про себя: сейчас я проверю тебя по сексуальной части, козёл!).
Я: - На мой взгляд, "Толкование сновидений" Фрейда до сих пор является "Библией" психоонализа. Другие его работы не вызвали моего интереса (про себя: Джон, прекрати играть в детские игры – не солидно).
Джон: - Как у тебя складываются отношения с сотрудниками, например, с Мишелью из хозчасти?(про себя: с ней то у тебя наверняка уже что-то было)
Я: - С виду, она набитая дура, деградированная личность, начисто лишённая способности адекватно оценивать ситуацию. Но это только с виду. На самом деле, круг её интересов настолько широк, что напоминает винегрет в новогоднюю ночь. Она, например, знакома с творчеством Силезиуса Ангелуса, Нурсийского Бенедикта, Франца Кафки, Бернарда Каца, Николая Жидкова, Авиценны Ибн Сина. Хорошо разбирается в работах Луи Клода де Сен-Мартена, Абрама Иоффе, Луиджи Луцати, Альберта Майкельсона. И прекрасно знает Милоша Формана, Юлия Харитонова, Симону Синьоре. Мы любим разговаривать с ней на эти темы с утра по понедельникам (про себя: Джон, эту бабу толстым хреном не напугаешь).
Джон: - Ты религиозный человек? (про себя: сатанист, вероятнее всего)
Я: - Нет, я просто верующий(про себя: Джон, кесарю кесарево, куда ты лезешь?)
Джон: - В кого?(про себя: так все на всякий случай отвечают)
Я: - В Бога(про себя: в кого ж ещё? Перед остальными преклоняются)
Джон: - Ну и кто твой Бог?(про себя: интересно узнать)
Я: - Космос, это греческое слово, означающее порядок. Этот порядок есть разум, вспомните Гегеля. Этому разуму подчинены два вида бесконечности - пространство и время. В двух словах, мой Бог – это мыслящая Вселенная, которая общается с разными группами людей по-разному. Как шутят компьютерщики – Бог один, провайдеры разные.(про себя: какое это имеет отношение к работе?)
Джон: - М-да, ну и последнее, Ник, тебе нравится работа у нас? (про себя: а какое это имеет значение, если в его голове интеллектом и не пахнет).
Я: - Да сэр, и коллектив хороший. К тому же, это совсем не мешает мне придерживаться своих традиций. По-своему этническому происхождению я на четверть еврей и на три четверти русский. Я одинакого уважаю как традиции сидящего во мне одного еврея, так и традиции сидящих во мне трёх русских. Сегодня вечером, когда сядет солнце, я буду праздновать шабат. А заодно и русскую бригаду напою - мультикультурализм называется.
Джон: - О да, конечно, хапи уикенд! И запомни, дорогой Ник, канадо-сапиенс, это – и, подняв руку, показал мне вытянутый средний палец (про себя: что мы с тобой и сделаем, впрочем, работай пока. Что-то в тебе, всё же есть).
Я: - О Канада! О Канада! (про себя: звучит гордо!).
4 мая 2001
Торонто